Tag Archives: Любимые стихи
Кочетков: памяти кошек и котов
Грустный, тихий, мягкий поэт Александр Кочетков, в соответствии со своей натурой, очень любил животных - кошек особенно. И любил маленьких старушек, помогая тем, и другим всегда, если у него были деньги. Любовь к кошкам, как мне думается, вообще отличительная черта натур поэтических, ранимых, себе на уме, закрытых, умеющих тонко чувствовать, но часто не находящих отклика в других. Кошек любили Бодлер, Хэмингуэй, Буковски, Теффи, Хармс, Цветаева, Ахматова, Маршак, Верлен... Тэффи как-то сказала: "… Я просто не понимаю, — как можно не любить кошек. Для меня человек, не любящий кошек, всегда подозрителен, с изъяном, наверное. Неполноценный. Вот даже Вера Николаевна Бунина — на что, уж, кажется она добра и мила,
Стихи о Париже
Париж – город паломничества, такой же, как полуостров Крым в прежние советские времена, и стихи о Париже, наверное, лучше других слов передают настроение и отношение к городу мечты, романтики, свободы и любви. Правда, жить в Париже и наезжать туда на каникулы или в командировку – две большие разницы.
Женская поэзия. Елена Генерозова
Генерозова Елена обладает особым поэтическим голосом, напоминающим голос сказочника, манящий таинственностью и глубиной. Ее поэзия выделяется среди женской пространной рифмой, в медленном ритме затягивая в глубину тайны мироздания. Без резких движений и эмоционально-шокирующих взрывов, шаг за шагом она поднимает читателя ввысь от земли на Небо, от временного - к Вечному, соединяя их в этом движении. Каждое стихотворение Елены Генерозовой – это живописное полотно, пропущенное через философско-поэтическое восприятие бытия, погруженное в особый раствор таинственности, оживляющий видимое и повседневное, вводя в него новое измерение. И простая трапеза превращается в красочный натюрморт, точку в котором ставит Вечность.
Даниил Хармс.
Даниил Хармс – очень странный, сложный и неудобоваримый для восприятия поэт, если под этим иметь в виду распознаваемость смыслов, лежащих по эту сторону ума. Но если выйти за предел мыслимого (или не дойти до него), а остановиться на игре звуков, повторяемых в определенном ритме, то в них не меньше смысла, если не больше. Только смысла неуловимого и невыразимого на языке разума, потому что идут из иного мира,
Бродский — Джон Донн
Бродский начинается с «Большой элегии Джону Донну», написанной в возрасте двадцати трех лет. В сборнике "Остановка в пути" стоит дата написания стихотворения «7 марта 1963 год». Тогда Бродский только-только начинал свой путь в поэзию. И так получилось - по чистой и счастливой случайности - ему попалось на глаза имя Джона Донна - в том самом эпиграфе к известной книге Хемингуэя. Бродский рассказывает, что сначала подумал, что в фамилию вкралась ошибка – не Донн, а Донна, и что строчки взяты из стихотворения. Только потом он узнал, что знаменитый эпиграф - это отрывок из книги «Обращение к Господу…», написанной во время страшной болезни Донна в 1623 году. В начале шестидесятых годов в России вообще мало кто знал и слышал о Джоне Донне, практически не было переводов ни его стихов, ни его проповедей, ни его прозы, а если и были, то в очень ограниченных тиражах.
Уолтер
Поэт и писатель Де Ла Мэр Уолтер не может не вызывать улыбку и делать человека счастливее, помещая каждого читателя в удивительно легкий и прозрачный мир своей поэзии, где живет далекий и таинственный мир детства, из которого мы все родом. Он пишет не столько для детей, хотя, конечно же для них, но, кажется мне, больше для взрослых, чтобы они не забывали мечтать, фантазировать, читать сказки и верить в чудеса. Это для них он заново воссоздает забытый мир детства, как возвращает нас в него грузинская художница Нино Чакветадзе. Именно для взрослых Уолтер плетет свою сизо-голубую паутинку таинственности и романтики, за которую мы редко заглядывает, хотя ребенок сидит внутри каждого и только ждет часа, когда, наконец, сможет заговорить вот таким языком, понятным всем:
Осень золотая
Вот и осень золотая. Люблю это чудное время, хоть оно и навевает меланхолию, и депрессия снова поднимает поникшую летом голову, и чаще посещает грустное настроение... Но в такие минуты работается лучше, видится дальше и не хочется выходить из дома, как летом, когда работоспособность стремится к нулю.
Эмили Дикинсон. Окончание
(Начало здесь) Итак, Эмили Дикинсон вернулась домой из женской семинарии. От семинарии на всю жизнь сохранилась любовь к цветам и садоводству: там ее научили делать гербарии из разных цветов и растений, дома она могла заниматься любимыми цветами сколько хотела. Эмили Дикинсон была искусным садоводом и вывела новый сорт белых лилий – калл и гранатового дерева. Белая лилия стала ее визитной карточкой.
Эмили Дикинсон
Эмили Дикинсон у меня ассоциируется с несколькими именами. С Эмилией Бронте – одинокой женщиной, прожившей почти всю жизнь в доме отца и написавшей в редкие минуты уединения единственную книгу - «Грозовой перевал». Но этого хватило, чтобы остаться в литературном пантеоне навсегда.
Сола Монова: Я тебя кормлю сердцем
Сола Монова попалась мне случайно, но глаз не отвела, потому что понравились ее стихи. Стала копаться в Интернете, нашла много интересного. Надеюсь, кому-то понравится тоже. Юлия Соломонова (по паспорту) отмечена третьей премией в конкурсе "Народный поэт" в сезоне 2012 сайта "Стихи.ру", первым местом телемарафона "Вечерние стихи", победой в конкурсе поэтов и конкурсе чтецов памяти Яхонтова. Юля родилась в 1979 году во Владивостоке, живет в США. Закончила много чего: ВГИК , получив профессию режиссера, Институт Экономики и Менеджмента ДВГТУ и Дальневосточную Академию Искусств. Но это все официально-формальное, а неформальное - много любви, грусти и эпатажа. Выбрала из всего ее творчества самое малое и понравившееся, без мата и цинизма.