Tag Archives: Детство
Борис Заходер. Детских поэтов не бывает
Среди своих собратьев-поэтов Борис Заходер был чужаком. Его не принимали по разным причинам, в том числе и по причине неблагозвучности фамилии. Но и в Еврейской энциклопедии его имя упоминается только раз, да и то в обзорной статье «Советская литература», хотя, например, о Маршаке написана целая статья. А в БСЭ имя поэта вообще не упоминается, только в новом издании появилось несколько строк о поэте. Единственный томик взрослой поэзии Бориса Заходера вышел всего за четыре года до смерти и, несмотря на то, что поэт и писатель стал классиком уже при жизни,
Самуил Маршак — гений детской литературы
Третьего ноября Самуил Маршак отметил бы свой 127-й день рождения. Дата не круглая, но Маршак не избалован вниманием даже в юбилейные даты, а вспоминать его замечательные детские стихи и переводы хочется всегда. Хотя бы потому, что нет ни одного ребенка в нашей стране и в странах бывшего Советского Союза, кто бы ни читал Самуила Маршака. Как тут не вспомнить нашу современную поэтессу Веру Павлову, сказавшую, что если ребенок не может с первого раза запомнить стихи – это не стихи. У Самуила Маршака других стихов для детей не было. Легкая, как считалочка, «Дама сдавала в багаж...», которую без труда вспомнит каждый,
Даниил Хармс — детский писатель
Даниил Хармс, как известно, не любил детей, но только в том традиционном смысле, в каком принято это понимать. Но по большому счету, даже если бы он и хотел не любить детей, у него это вряд ли бы получилось, потому что он сам был большим ребенком, воспринимавшим мир как большую игру. Тем и спасался. Всегда, даже тогда, когда возникли проблемы с советской властью, когда Даниила Хармса арестовали и сослали, пусть не Сибирь (благодаря ходатайству отца), но все же…Когда вынужден был симулировать шизофрению. Он всегда воспринимал действительность иначе, чем взрослые. Он был идеалистом. Поэтому не понимаю, как взрослые, злобствующие по поводу «детских-недетских» стихов Даниила Хармса, могут не чувствовать в них игры, народного юмора, простоту и ясность ритма,
Уолтер
Поэт и писатель Де Ла Мэр Уолтер не может не вызывать улыбку и делать человека счастливее, помещая каждого читателя в удивительно легкий и прозрачный мир своей поэзии, где живет далекий и таинственный мир детства, из которого мы все родом. Он пишет не столько для детей, хотя, конечно же для них, но, кажется мне, больше для взрослых, чтобы они не забывали мечтать, фантазировать, читать сказки и верить в чудеса. Это для них он заново воссоздает забытый мир детства, как возвращает нас в него грузинская художница Нино Чакветадзе. Именно для взрослых Уолтер плетет свою сизо-голубую паутинку таинственности и романтики, за которую мы редко заглядывает, хотя ребенок сидит внутри каждого и только ждет часа, когда, наконец, сможет заговорить вот таким языком, понятным всем:
Просто так. Нино Чакветадзе
Вдруг просто так захотелось чего-то трогательного, теплого и нежного, просто так. Вспомнить детство, в котором всегда тепло, светло и уютно, а если грустно, то только потому что детство уже не вернешь - оно исчезло в голубой дымке времени. Но картины неизвестной мне до сих пор грузинской художницы Нино Чакветадзе напоминают, что детство никуда и никогда не уходит.
Троллейбус
Троллейбус ехал по своему обычному маршруту. Люди выходили и заходили. К конечным остановкам в вагоне троллейбуса оставались две женщины и маленький, бедно одетый мальчик с большими и очень печальными глазами. Одна из женщин вышла на предпоследней остановке. Кондуктор, думая, что мальчик едет вместе с ней, окликнула: – Женщина, вы забыли своего ребенка?
Мама научила меня…
«Мама научила меня», - так говорят дети. Мы действительно часто говорим детям слова, в которые не вдумываемся и не придает им большого смысла, а дети вдумываются, и придают. Поэтому надо быть осторожными не только со своими словами, но и своими детьми, и своими мыслями, кои не облекать бездумно в ложную обертку. Мама научила меня ПРЕОДОЛЕВАТЬ НЕВОЗМОЖНОЕ: "Закрой рот и ешь суп".
Татьяна Николаевна
"Татьяна Николаевна" - третий рассказ Натальи Резник, размещаемый в моем блоге. Ее стиль - трогательно-ироничный и ностальгически-нежный одновременно - только мягкая оболочка, за которой стоит жестокая советская реальность, подавлявшая не только взрослые, но и детские души. Ее рассказы из той же серии, что и жесткая проза Людмилы Петрушевской. Правда, Петрушевская больше пишет о советской семье и ее разрушении, а Наталья Резник - о своем детстве и советской школе (хотя не только о ней). В рассказах Натальи Резник женщина-учительница (Татьяна Николаевна или Галина Васильевна из рассказа "Национальность Карла Маркса") - такая же жертва советской системы, как и дети. О самой Наталье Резник писала в предыдущем
Святочные рассказы
Святочные рассказы, волшебные и страшные истории, начиная с девятнадцатого века, всегда сопровождают Рождество. Традицию размещения святочных рассказов в журналах и газетах впервые ввел Чарлз Диккенс. В его рождественских рассказах всегда присутствовали, так или иначе, две темы – семейного уюта и детства. Традиция быстро прижилась в Европе и России. Многим известны рождественские сказки Николая Лескова («Зверь», «Неразменный рубль» и другие), который в течение нескольких лет публиковал святочные рассказы именно 25 декабря. Позднее из них составился сборник.
Новогодняя елка. Картинки детства
Новогодняя елка – волшебные слова! Сразу вспоминается детство, ожидание праздника, волшебства и предновогоднее предчувствие чуда. У меня Новый год ассоциируется только с детством. Не со взрослыми советскими распределителями шампанского и апельсин, составлением списков детей на новогодние подарки и общей предновогодней суетой, в которых больше озабоченности о волшебстве для других. А ощущение того, что волшебство случится только с тобой и только для тебя, случится что-то необычное и долгожданное, хотя и не знаешь, что – это только в детстве! Нас, детей, укладывали на тихий час, а взрослые в это время наряжали огромную елку, которую ставили в огромном коридоре, по обоим концам которого располагались печки с изразцовыми плитками, о которые мы разбивали лбы и выбивали зубы во время игры «Цепи, цепи, раскуйтесь!» А перед этим