Tag Archives: русские имена
Меценат-стяжатель
(Начало здесь) Весь свой профессорский гонорар, положенный ему как заведующему кафедрой и директору терапевтической клиники, Захарьин Г.А, этот «любитель денег и стяжатель», отдавал нуждающимся студентам, а наиболее способных - отправлял на свой счет учиться за границу. Однажды профессор пожертвовал в помощь нуждающимся студентам тридцать тысяч, и тут же студенты устроили митинг против знаменитости, выкрикивая: «Почему только тридцать?» Он жертвовал большие деньги цветаевскому Музею изящных искусств: почти все экспонаты раздела античного искусства закуплены на его деньги, а узнав о тяжелом положении с водоснабжением в Черногории, Захарьин незамедлительно отправил туда деньги для строительства водопровода, за что опять получил упрек: «А почему в Черногорию, а не в Россию?»
Григорий Антонович Захарьин
Захарьин. Кому-нибудь что-нибудь говорит это имя? «А кто это?» - спросит большинство. При жизни этого человека одни люто ненавидели, другие – боготворили. И первых было гораздо больше, чем вторых. Человек очень противоречивый и неоднозначный: светила русской медицины, создавший русскую терапевтическую школу и воспитавший многих известных врачей, поставивший медицину на научные рельсы по образцу европейской. Чехов говорил, что знает только одного врача – Захарьина: «Что Толстой в литературе, то Захарьин – в медицине». Гораздо более известного в России Сергея Петровича Боткина Чехов сравнивал всего лишь с Тургеневым. Но Григорий Антонович Захарьин позволял себе такие выходки, за которые другой бы поплатился, как минимумом, арестом. Как-то в доме купцов Хлудовых, вдруг "захворавших", он:
У самовара…
В словаре под редакцией Д.Ушакова у самовара есть два значения: первое - поразительно обыденное, второе (чаепитие) – больше соответствует тому, с чем ассоциируется самовар у русского человека. О первом значении словарь отстраненно сообщает:
Д.С.Лихачев о блокаде. Окончание
(Начало 1,2) Не было ни света, ни воды, ни газет (первая газета стала расклеиваться на заборах только весной — небольшой листок, кажется, раз в две недели), ни телефонов, ни радио! Улицы были завалены снегом, только посередине оставались тропки. Все были раздражительны до невероятности. Несмотря на отсутствие света, воды, радио, газет, государственная власть «наблюдала».
Русская печь
Русская печь сегодня, скорее экзотика, чем практическая необходимость, которую если и устанавливают в домах, то больше из эстетических соображений, как предмет интерьера и даже роскоши, поскольку для обогрева помещения существуют гораздо менее трудоемкие способы, как, впрочем, и для приготовления пищи.
Пушкинский Дом в блокаду
Пушкинский Дом в блокаду не был исключением из того, что творилось в городе. Это была маленькая модель общей ситуации и люди здесь тоже проявлялись по-разному: с благородной стороны или, наоборот, с самой гадкой. Кто чем богат, тот то и выкладывал на блокадный стол.
Д.С.Лихачев о блокаде Ленинграда
Сегодня, 27 января, в день памяти жертв блокады Ленинграда, выкладываю отрывки воспоминаний Дмитрия Сергеевича Лихачева (далее – Д.С.) и его жены о тех днях. Эти воспоминания писались для своих детей, чтобы помнили и знали. По воспоминаниям видно, как разрушался город, как деградировали люди и теряли под грузом испытаний человеческий облик.
Сергей Петров. Осколки Серебряного века
Сергей Петров (1911 г.р.), большой русский поэт и великолепный переводчик, практически неизвестен широкому кругу читателей. Это, в общем-то, и не удивительно, если учитывать, что родился поэт за шесть лет до Октябрьской революции, и учился в Ленинграде, который еще хранил особый питерский дух, сформировавший его как личность.
Игорь Стравинский. Русский период
Игорь Стравинский прожил долгую, почти девяностолетнюю, жизнь, большая часть которой прошла за границей. Через десять лет после «художественной эмиграции» в 1913 из России, которая не приняла ни его «Петрушку», ни тем более «Весну священную», он с горечью скажет: «Я утратил свои корни».
Игорь Стравинский: интересные факты
Игорь Стравинский – один из самых легендарных русских композиторов, в чьей биографии все необычно, начиная от его юношеского дебюта в 22 года, славой - в 28 после премьеры «Жар-птицы» на Парижской сцене и скандальной «Весны священной» - там же, но только три года спустя.