Author Archives: Тина Гай
Ирвин Пенн – живописец моды
Ирвин (Ирвинг) Пенн (1917) - один из самых известных, влиятельных и плодовитых фотографов прошлого века, чья манера - смесь прохладного черно-белого минимализма с аристократической элегантностью - хорошо узнаваема.
Рене Генон: Восток и Запад
(Начало здесь) Рене Генон, благодаря своему острому уму, прекрасному знанию и запада, и востока, сумел весьма убедительно проанализировать и доказать необоснованность притязаний западного общества на превосходство перед Востоком. Книга «Восток и Запад», отрывки из которой предлагаю для знакомства с оригинальной философией и метафизикой Рене Генона, написана в 1924 году, девяносто два года назад, но ни ее ценность, ни ее актуальность со временем ничуть не уменьшились. Скорее наоборот: выводы автора стали более обоснованными и более очевидными на фоне событий, свидетелями которых мы являемся сегодня. При этом Рене Генон не только констатирует очевидный факт все большего расхождения Востока и Запада, но и обсуждает, на каких путях возможно их сближение.
Рене Генон. Рыцарь Традиции
Французский мыслитель, метафизик, религиовед и «сакральновед» Рене Генон (1886), воспитанный в католических традициях, пройдя непростой путь поиска себя в масонстве, оккультизме, магии и теософии, наставленный на путь Великого Знания индусом, в двадцать шесть лет принимает ислам и становится правоверным мусульманином. Кроме индуизма, сильное влияние на Рене Генона оказали арабское богословие, суфизм и даосизм. После смерти первой жены, в сорок четыре года, он окончательно принимает решение переехать в Каир, где проживет до конца жизни (1951). Здесь Генон женится на сестре шейха, принадлежавшей роду потомков сестры Мухаммеда – фатимидам (шиизм), сам принимает титул шейха, строит традиционную мусульманскую семью (рожает четверых детей), ведет затворническую жизнь суфия и выполняет все ритуалы и законы ислама, практикуя до последних дней зикр.
Медицинские истории
Почему байки из врачебной практики так интересны? Да потому что никто не застрахован от того, что с ним не случится то же самое. А кроме того, в жизни действительно много неожиданного и смешного, даже там где не до смеха, где всё связано с болью. А люди – везде люди, и реакция у них – человеческая.
Русская печь
Русская печь сегодня, скорее экзотика, чем практическая необходимость, которую если и устанавливают в домах, то больше из эстетических соображений, как предмет интерьера и даже роскоши, поскольку для обогрева помещения существуют гораздо менее трудоемкие способы, как, впрочем, и для приготовления пищи.
Пушкинский Дом в блокаду
Пушкинский Дом в блокаду не был исключением из того, что творилось в городе. Это была маленькая модель общей ситуации и люди здесь тоже проявлялись по-разному: с благородной стороны или, наоборот, с самой гадкой. Кто чем богат, тот то и выкладывал на блокадный стол.
Д.С.Лихачев о блокаде Ленинграда
Сегодня, 27 января, в день памяти жертв блокады Ленинграда, выкладываю отрывки воспоминаний Дмитрия Сергеевича Лихачева (далее – Д.С.) и его жены о тех днях. Эти воспоминания писались для своих детей, чтобы помнили и знали. По воспоминаниям видно, как разрушался город, как деградировали люди и теряли под грузом испытаний человеческий облик.
Роза и жаба
Роза и жаба мыслятся как два антипода, которым никогда не сойтись. Одна – олицетворение прекрасного, доброго и возвышенного, другая – безобразного, злого и низменного. Но вся история человечества говорит, что противоположности сходятся и отделить одно от другого можно только в абстракции. В добре всегда есть частичка зла, хотя бы в потенции, а зло всегда творит добро, даже если этого не хочет.
Эпиграмма-хохотунья
Эпиграмма в России утвердилась только в XIX веке, когда в моду вошло все французское, в том числе французское остроумие и легкий юмор. Но вот ирония судьбы: там, где эпиграмма получила свою современную форму, там она и тихо умерла.
Сергей Петров. Осколки Серебряного века
Сергей Петров (1911 г.р.), большой русский поэт и великолепный переводчик, практически неизвестен широкому кругу читателей. Это, в общем-то, и не удивительно, если учитывать, что родился поэт за шесть лет до Октябрьской революции, и учился в Ленинграде, который еще хранил особый питерский дух, сформировавший его как личность.