Tag Archives: Русский авангард
Юрий Анненков: Формула лица
Юрий Анненков жил долго, восемьдесят пять лет, пятьдесят из которых – за границей, пополнив ряды художников русского зарубежья. Родился (1889) Юрий Павлович еще во времена народовольцев, на исходе века Романовых (когда отец-народоволец отбывал ссылку за участие в покушении на Александра II), а умер (1974), когда на исходе была уже другая эпоха – советская.
Андрей Егунов: осколки Серебряного века
Андрей Николаевич Егунов, писавший под псевдонимом Андрей Николев, относится, по точному определению Н. Богомолова, к числу «подземных классиков». Занимаясь научной деятельностью и переводами античных авторов, он параллельно писал прозу, поэмы и лирические стихи, никогда этого не афишируя. Его поэзия вошла в литературный оборот лишь в начале девяностых, когда поэта уже почти четверть века как не было в живых. В конце сентября 2015 года Андрею Егунову исполняется сто двадцать лет со дня рождения (1895), что является еще одним поводом вспомнить о блестящем переводчике, оригинальном писателе и поэте. Говоря об Андрее Егунове невозможно отделаться от сравнения его с Иннокентием Анненским:
Александр Родченко. Магия перспективы
Родченко известен многими своими проявлениями: и как художник, и как дизайнер, и как рекламщик, и как оформитель театральных сцен и книг, и как фотограф. О каждой из этих его ипостасей можно говорить отдельно, но сегодня о нем - как о фотохудожнике, признанном во всем мире классике фотоискусства. Александр Родченко в фотографии – звезда первой величины, гений фотографии, хотя работал активно как фотохудожник всего десять лет – примерно с середины двадцатых до середины тридцатых годов. Но если в живописи еще можно оспаривать его оригинальность, утверждая, что он пришел в конструктивизм и авангард, когда уже были Малевич и Попова, то в фотографии его открытия оригинальны, неоспоримы и общепризнаны.
Любовь Попова: Амазонка русского авангарда
Любовь Попова прожила всего тридцать пять лет, но ее ставят в один ряд с Натальей Гончаровой, Надеждой Удальцовой, Верой Мухиной и другими художниками, которые отмечены яркой индивидуальностью стиля и креативностью. Важно, в конечном итоге, не количество лет и картин, а совсем другое. Любовь Попова – одна из самых ярких фигур, которую называли амазонкой русского авангарда. Она не разрабатывала женских тем, она меняла жизнь, пространство и культуру. Ее творческая жизнь пришлась на романтический период начала двадцатого века и русскую революцию, когда все менялось: мир, люди, взгляды, искусство... Эксперимент был воздухом того времени, питавший творчество Малевича, Татлина, Хлебникова, Маяковского, Ларионова, Гончаровой… Этот ряд можно длить и длить. Любовь Попова – в этом ряду.
Михаил Ларионов
Михаил Ларионов – лидер русского авангарда, бунтарь, вожак, мастер эпатажа, новатор, первый русский перформанционист, вышедший за рамки картинной живописи. Сегодня он один из самых дорогих и востребованных художников на аукционах русского авангарда.
«Расея» Бориса Григорьева
Борис Григорьев принадлежит к числу художников русского авангарда. За границей, в первой трети двадцатого века, он считался великим художником, в России - запрещенным белоэмигрантом. Впервые на Родине выставка его работ состоялась, благодаря усилиям Дмитрия Сергеевича Лихачева, в 1989 году в Пскове - после семидесяти лет забвения.
Велимир Хлебников. Часть 3
(Начало здесь и здесь) Велимир Хлебников продолжает экспериментировать с языком, но главное – продолжает искать законы пространства и времени, которые сделают будущее прозрачным, а прошлое ожившим. Он продолжает искать ответы на вопросы, поставленные себе тогда, в 1905 году: почему смерть, а не жизнь? что есть число и слово? Судьба и Россия? Стихо- и словотворчество были лишь продолжением этих поисков, продолжением в параллельном мире и на другом уровне. Разработанная Хлебниковым концепция пространства-времени остается сегодня в тени на фоне его языкового экспериментирования, но открытия здесь обязаны открытиям там. Они ставят Велимира Хлебникова в один ряд с Пифагором, Кеплером, Лобачевским, Чижевским... Через четыре года кропотливой работы концепция пространства-времени окончательно оформляется в систему и обретает черты философии, изложенной в первой книге Хлебникова «Учитель и ученик».