Tag Archives: Серебряный век
Михаил Ле Дантю. Полдень гения
Михаил Ле-Дантю (г.р.1891) относится к числу тех русских людей, на чью необычную французскую фамилию обращают внимание прежде, чем начинают знакомиться с их творчеством. Так, по крайней мере, случилось со мной.
Павел Зальцман: осколки Серебряного века
Павел Зальцман другой своей ипостасью – литературной - находился не просто во внутренней эмиграции, а в глубоком подполье, из которого его романы, повести, стихи и дневники начали появляться на свет только спустя четверть века после смерти. Такое подпольное существование Павла Зальцмана – поэта, писателя и драматурга - было оправданно, т.к. любой намек на то, что он, не имеющий отношения к пишущей братии, что-то записывает в своих ученических тетрадках, сразу стало бы подозрительным. Свои знаменитые «Щенки» он начал писать в тридцатом втором, когда ему едва исполнилось двадцать, а в стране наступили мрачные сталинские времена. Но читая его стихи и прозу, тебя не оставляет ощущение, что это взгляд уже пожившего и много повидавшего человека.
Поэма «Двенадцать»: слушать музыку революции
Революция семнадцатого года сегодня тихо ушла в тень: о ней почти не говорят, а если говорят, то больше в черном свете, но в истории России - это одна из самых значительных и одновременно самых трагических страниц. Она расколола нацию на два непримиримых лагеря, один из которых беспощадно уничтожался, другой - строил новую жизнь, но по лекалам, прямо противоположным первым.
Мартирос Сарьян. Окончание
(Начало здесь) С поездки на Кавказ в 1904 году начинается совершенно иной Мартирос Сарьян: увидев красоту Кавказа и родной Армении, художник понял, куда надо двигаться и где искать. Все детские впечатления и сказочный мир детства словно ожили и стали реальностью. По возвращении с Кавказа в 1907 году художник создает цикл акварелей "Сказки и сны".
Мартирос Сарьян: поэт красок
В Советской России Мартирос Сарьян был не просто известным армянским художником, а очень известным. Правда, сейчас уже все не так: мало кто из нового поколения россиян назовет это имя, а из среднего – едва вспомнит. Но для моего поколения Армения и Мартирос Сарьян были неразделимы, и мало кто НЕ знал этого художника. 2015 год для Сарьяна юбилейный: сто тридцать пять лет со дня рождения, но хочется вспомнить его не только поэтому.
Сергей Есенин. Окончание
(Начало 1, 2) Заканчиваю размещать отрывки из «Романа без вранья» Анатолия Мариенгофа. И сегодня, как и тогда, девяносто лет назад со дня выхода книги, немногие принимают образ русского поэта, выведенный автором на ее страницах. Образ не всегда приятный и не очень похожий на привычный - приглаженный и припудренный. Здесь Сергей Есенин очень живой и больше похож на большого ребенка, чем на великого поэта. По своей обнаженности и искренности он сравним разве что только с Достоевским. Но если у Федора Михайловича все-таки чувствуется дистанция от своих героев, то у Есенина вся его поэзия - из крови его души. Со всеми ее безднами, падениями и глубиной.
Сергей Есенин: соприкосновение с тайной
(Начало здесь) Русский поэт невозможен без грусти и тоски, которые рождаются не из личных обстоятельств или сиюминутного настроения. Великий поэт выражает гораздо более глубокие чувства, не связанные с тем, что с тобой происходит здесь и сейчас, он выражает метафизические чувства. Сергей Есенин – поэт глубоко национальный, немыслимый вне и без России. О Есенине написано очень много, но поэт так и остается загадкой и тайной. Его неразгаданность связана с неразгаданностью самой России и русской души. Поэт настолько близок каждому русскому человеку, что его понимают все: и самый последний хулиган, и самый высоколобый интеллектуал. Есенин, писавший почти исключительно о России, сумел прикоснуться к ее тайне и передать ее не столько словом, сколько настроением, интонацией и самой жизнью. Как глубоко русский человек, он даже физически не мог жить вне России, что видно по его письмам из Европы и Америки.
Великий русский поэт Сергей Есенин
Третьего октября родился великий русский поэт Сергей Есенинн и я решила обновить свои впечатления от «Романа без вранья» Анатолия Мариенгофа, написанного им в 1926 году, когда еще была свежа в памяти трагическая смерть поэта. Книга очень грустная и нежная. Особенно одиноким и трагическим показался мне в этот раз образ русского поэта, хотя вряд ли Мариенгоф, четыре года не расстававшийся с Есениным, с которым вместе жил, ел и пил, специально задавался такой целью. Но тем не менее, Сергей Есенин у Мариенгофа, при всех нападках и критике в адрес этой книги, называемой многими пасквилем на русского поэта, получился живым, трогательным, очень одиноким и ранимым человеком, каким он и был. Поэтому никакого отторжения «Роман…» не вызвал. Скорее наоборот – захотелось поделиться некоторыми отрывками из нее и тем почтить память великого русского поэта, который жил, как умел, и писал, как чувствовал.
Алик Ривин. Окончание
(Начало здесь) Преклонялся Алик Ривин только перед одним поэтом – Велимиром Хлебниковым. Томик его стихов он всегда носил с собой, записывая свои - на полях.
Алик Ривин: прозревающий время
Поэт Алик Ривин, всплывший на поверхность русской поэзии словно ниоткуда в середине семидесятых годов, стал легендарной фигурой, весь сотканный из вымыслов, полуправды, легенд и невероятных историй о полусумасшедшем поэте, больше напоминавшего юродивого. Личность невероятная, неправдоподобная, совершенно не типичная для тех мрачных тридцатых годов: времени разгула доносов, запретов, разгромов, посадок, почти полностью оголивших ленинградский интеллектуальный пейзаж. Нереальный персонаж из реального советского Ленинграда, зачищенного от всякой «интеллигентской сволочи». Алик Ривин явился в этот абсурдный мир как являются пророки, чтобы возвестить о грядущей страшной трагедии, которая уже на пороге. Вот придет война большая, Заберемся мы в подвал.