Пьетро Перуджино. Мария Магдалина

Мария Магдалина из семи женщин-мироносиц явно выделяется, не оставляя сомнений, что и в те времена она была знакома тем, кто так или иначе соприкасался с историей Христа как  свидетель и очевидец.

Поэтому, в отличие от других женщин, у нее нет расширения – кто она и чья: сестра, жена, родственница.

Героиня евангельской истории Мария Магдалина  культовое имя и легенда, вдохновлявшая и вдохновляющая многих художников, писателей и поэтов на шедевры.

Это имя стало больше, чем имя женщины. Магдалина встала в один ряд с ветхозаветной Евой и новозаветной Богородицей, как ни кощунственно это звучит.

Это имя обросло уже не только интерпретациями,  рассказами  и житием, но и личностным восприятием образа Марии Магдалины художниками, писателями и поэтами, который домысливается и переосмысливается через собственную жизнь и собственную историю, давая образу свой голос и свой тон.

Три стихотворения любимых поэтов, которые представляю себе и другим, посвещены этой женщине-мироносице. Они только касаются исторических событий, уходя в глубину подсознания, отношения  мужчины и женщины, в метафизику. У Рильке – больше с эротическим оттенком, у Цветаевой – с духовным, у Пастернака – с прозрением будущего. Вызов Цветаевой и ответ на него Пастернака, дуэль и диалог одновременно.

При этом невозможно обойти стороной того, кто увидел эту связку – Иосифа Бродского. Он, преклоняясь перед Цветаевой, прежде всего, увидел перекличку трех гениальных поэтов, проанализировав стихотворения Рильке, Цветаевой и Пастернака в докладе 1992 года к столетнему юбилею Марины Ивановны (http://ec-dejavu.net/m-2/Magdalene.html).

Четыре гениальных поэта связала Мария Магдалина, ставшая воплощением женского начала в мужчине и идеалом  женщин, у которых путь к Богу долгий, трудный, далеко не однозначный и не безоблачный. Не святая, а земная и грешная, страстная и любящая. Только такая смогла почувствовать боль Иисуса и Его Божественность. Такая она трогает художников и поэтов, такая она близка нам.

А.Иванов. Явление Христа Марии Магдалине

Р.M. Рильке ПИЕТÁ («Скорбящей»)

Твои ль это стопы, Исус, твои ли?
И все же, о Исус, как я их знаю:
не я ль их обмывала, вся в слезах.
Как в терн забившаяся дичь лесная,
они в моих белели волосах.

Их до сих пор ни разу не любили.
Я в ночь любви их вижу в первый раз.
С тобой мы ложа так и не делили.
И вот сижу и не смыкаю глаз.

О, эти раны на руках Исуса!
Возлюбленный, то не мои укусы.
И сердце настежь всем отворено,
но мне в него войти не суждено.

Ты так устал, и твой усталый рот
не тянется к моим устам скорбящим.
Когда мы наш с тобою час обрящем?
Уже — ты слышишь? —
смертный час нам бьет.
1907г. (Перевод К. Богатырева)

М. Цветаева. Магдалина
3
О путях твоих пытать не буду,
Милая! — ведь всё сбылось.
Я был бос, а ты меня обула
Ливнями волос —
И — слез.

Не спрошу тебя, какой ценою
Эти куплены масла.
Я был наг, а ты меня волною
Тела — как стеною
Обнесла.

Наготу твою перстами трону
Тише вод и ниже трав...
Я был прям, а ты меня наклону
Нежности наставила, припав.

В волосах своих мне яму вырой,
Спеленай меня без льна.
— Мироносица! К чему мне миро?
Ты меня омыла
Как волна.
31 августа 1923

Б. Пастернак. Магдалина
2
У людей пред праздником уборка.
В стороне от этой толчеи
Обмываю миром из ведерка
Я стопы пречистые твои.

Шарю и не нахожу сандалий.
Ничего не вижу из-за слез.
На глаза мне пеленой упали
Пряди распустившихся волос.

Ноги я твои в подол уперла,
Их слезами облила, Исус,
Ниткой бус их обмотала с горла,
В волосы зарыла, как в бурнус.

Будущее вижу так подробно,
Словно ты его остановил.
Я сейчас предсказывать способна
Вещим ясновиденьем сивилл.

Завтра упадет завеса в храме,
Мы в кружок собьемся в стороне,
И земля качнется под ногами,
Может быть, из жалости ко мне.

Перестроятся ряды конвоя,
И начнется всадников разъезд.
Словно в бурю смерч, над головою
Будет к небу рваться этот крест.

Брошусь нá землю у ног распятья,
Обомру и закушу уста.
Слишком многим руки для объятья
Ты раскинешь по концам креста.

Для кого на свете столько шири,
Столько муки и такая мощь?
Есть ли столько душ и жизней в мире?
Столько поселений, рек и рощ?

Но пройдут такие трое суток
И столкнут в такую пустоту,
Что за этот страшный промежуток
Я до воскресенья дорасту.
1949 г.

Тина Гай