И.Репин. Константин Михайлович Фофанов. 1888
Гений и злодейство несовместны, а гений и идиотизм? Вполне, примером чему является Константин Фофанов (1862-1911), которому современники приписывали оба этих качества.
Предшественник символистов, чья звездочка сверкнула на поэтическом небосклоне на недолгих десять лет, вызывал диаметрально противоположные реакции - от ярко восторженной до резко негативной.
Поэтический талант Константина Михайловича выделяли и ценили И.Репин, В.Розанов, Л.Толстой, А.Майков, А.Чехов, Н.Лесков...Фофанов вобрал в себя всю двойственность и противоречивость эпохи безвременья восьмидесятых-девяностых годов девятнадцатого века в русской поэзии и изжил ее ценой собственного сгорания.
"Мистической и жуткой загадкой прошел по земле этот принц и нищий, так причудливо сочетавший в себе землю и небо, звуки небес и самую серую прозу бытия, этот заколдованный злыми чарами царевич, этот ангел, которому нравилось пугать людей маской дьявола", - писал о нем русский литературный критик.
А между тем он едва закончил четыре класса училища, иногда занижая и этот срок вдвое. Жил с отцом-пьяницей и сам начал пить едва достигнув подросткового возраста, говоря, что от вина происходит не только блуд, но еще и поэзия, поскольку стихи начал писать в том же возрасте, что и пить – в тринадцать лет.
Печально верба наклоняла
Зеленый локон свой к пруду;
Земля в томленьи изнывала,
Ждала вечернюю звезду.
Сияло небо необъятно,
И в нем, как стая легких снов,
Скользили розовые пятна
Завечеревших облаков.
Молчал я, полн любви и муки,
В моей душе, как облака,
Роились сны, теснились звуки
И пела смутная тоска.
И мне хотелось в то мгновенье
Живою песнью воскресить
Все перешедшее в забвенье
И незабвенное забыть!..
(1887)
Его, мягко говоря, неряшливый внешний вид то ли юродивого, то ли нищего, то ли проходимца никак не предполагал, что за ним кроется гениальный поэт-самородок. Двойственность Фофанова смущала многих поэтических мэтров, заставляя сомневаться в его гениальности, но только до тех пор, пока он не начинал читать свои стихи.
Тогда становилось ясно, что Бог дает священный дар вовсе не по нашим меркам, а по Своим. Грязное белье, грязные ногти на длинных руках, длинные сальные волосы отталкивали, а его лунатическая поэзия, живые и умные глаза притягивали, заставляя разгадывать тайну гениальности. Откуда, почему ему, гуляке и нищеброду, а не им, благовоспитанным и благообразным мэтрам, выпал этот божественный дар?
Блуждая в мире лжи и прозы,
Люблю я тайны божества:
И гармонические грезы,
И музыкальные слова.
Люблю, устав от дум заботы,
От пыток будничных минут,
Уйти в лазоревые гроты
Моих фантазий и причуд.
(1887)
Безумец и гуляка, унаследовавший психическую болезнь и хронический алкоголизм, соединивший блуд и поэзию, Константин Фофанов многих вводил в ступор сочетанием несочетаемого.
При этом он никогда не акцентировал внимание на социальном протесте, избегал гражданского пафоса и современники относили его к числу поэтов чистого искусства, который стремится проникнуть в тайны бытия.
Все, что видел, поэт воспринимал как знаки, как живые символы и шарады, которые надо разгадывать, подбирая слова из нашего мира, чтобы оживить их скрытый смысл и сделать его прозрачным для понимания.
Меж старой рухляди в лавчонке у еврея,
Где дремлет роскошь бар, сгнивая и темнея,
Где между пыльных ваз и старомодных ламп
Мерцает рамкою весь выцветший эстамп,
Где бледный купидон с отбитою ручонкой
Под паутиною, как под фатою тонкой,
Лукаво щурится в мечтательной тоске,
Где зелень плесени на ярком завитке
Узорных канделябр ложится изумрудом,
Где в томной нежности над золоченым блюдом
Из рамы смотрит лик напудренной красы,-
Стоят, безмолвствуя, старинные часы…
………………………….И что ж! Прошли года, которые так ровно,
С такой иронией, так зло и хладнокровно
Спешили погубить бесстрастные часы…
И вот – наперсники сатурниной косы-
Они, забытые, как памятник могильный,
Стоят меж рухляди, и циферблат их пыльный,
Как инвалид слепой, не страшный никому,
Глядит бессмысленно в таинственную тьму
Недвижной вечности. И грозный гений тленья
Над ними празднует победу разрушенья.
(«Старые часы», 1888)
Мелодичность и музыкальность строя поэзии Фофанова, легкость стиля, недосказанность, любовь к фантазиям и грёзам, снам и сказочности, экзистенциальный трагизм давали основание называть поэта ясновидящим, поэтом-мистиком.
Не случайно поэта ставили в один ряд с Малларме и Верленом, а его творчество вполне вписывалось в круг европейских эстетический идей конца века.
Константин Михайлович прислушивался к своим чувствам и своему подсознательному, всматривался в свои сновидения и ощущения. Поэт мимолетных, случайных настроений и впечатлений, поэт-импрессионист, чьи стихи легки, нежны и в то же время печальны и тревожны.
Вечернее небо, лазурные воды,
В лиловом тумане почившая даль —
Всё прелестью дышит любви и свободы.
Но в этом чарующем лике природы
Читаю, как в книге, свою же печаль.И мнится, что всё под лазурью румяной:
Склоненные ивы над сонным прудом
И лес темно-синий за далью туманной —
Всё это лишь призрак, обманчиво-странный,
Того, что созиждилось в сердце моем.
(1888)
Но его субъективизм и личное восприятие действительности тоже ставились ему в вину, как и его асоциальность. Бессмысленность и безыдейность, которую видели в поэзии Фофанова критики-демократы, другими воспринимались как следование заветам , как осмысление реальности в духе Божественной благодати и любви, а не борьбы и ненависти.
Это ставилось Фофанову в вину и в советское время, когда он попал в разряд реакционных поэтов, воспевавших уход в мир иллюзий и мистики, противопоставлявшего действительность и мечты, воспевавшего уныние и отчаяние, но никто не отказывал ему даже тогда в импрессионизме и легкости его поэзии.
Поэт был очень плодовитым, он написал более двух тысяч стихотворений, но лучшие из них - раннего периода, написанные в восьмидесятые-девяностые годы, составившие первые три сборника 1887, 1889 и 1892 годов («Тени и тайны»).
Прекрасна эта ночь с ее красой печальной,
С ее мечтательным, болезненным лицом.
О, если б жизнь цвела, как этот отблеск дальний
Померкнувшей зари на небе голубом!О, если б дум моих неверное теченье,
Как эти облака, стремилось в глубь небес,-
Какое б подарил тебе я вдохновенье!
Какой бы мир открыл, мир красок и чудес!Но жизнь моя темна и дума безотрадна,
Как облетелый сад – пуста моя душа,
И ходит ветер в нем стремительно и жадно
И гнет вершины лип, порывисто дыша.
(Май 1887)
Тогда эти стихи были восприняты как глоток свежего воздуха, как нечто необычное, как откровение. Сегодня тот период называется фофановским, эпохой Фофанова. Именно ему удалось отразить драму своего поколения, когда романтизм с его мечтательностью исчерпал себя и нужен был новый взгляд на мир и человека.
Фофанов увидел трагическую недостижимость мечты и идеала, неустранимый дуализм бытия, его двоемирие, дисгармонию земного и небесного, и эта коллизия в его поэзии становится эстетической ценностью, переживаемой со щемящей тоской.
Это было предчувствие будущего символизма, модернизма и авангардизма. Фофановские нотки легко прочитываются у , , А.Белого, В.Брюсова, а позднее – у . Можно сказать, что весь символизм вырос из Фофанова, поэта-пророка, поэта-лунатика, поэта-Дон-Кихота, поэта не от мира сего…
Бледный вечер весны и задумчив и тих,
Зарумянен вечерней зарею,
Грустно в окна глядит; и слагается стих,
И теснится мечта за мечтою.Что-то грустно душе, что-то сердцу больней,
Иль взгрустнулося мне о бывалом?
Это май-баловник, это май-чародей
Веет свежим своим опахалом.Там, за душной чертою столичных громад,
На степях светозарной природы,
Звонко птицы поют, и плывет аромат,
И журчат сладкоструйные воды.И дрожит под росою душистых полей
Бледный ландыш склоненным бокалом,-
Это май-баловник, это май-чародей
Веет свежим своим опахалом.Дорогая моя! Если б встретиться нам
В звучном празднике юного мая -
И сиренью дышать, и внимать соловьям,
Мир любви и страстей обнимая!О, как счастлив бы стал я любовью твоей,
Сколько грез в моем сердце усталом
Этот май-баловник, этот май-чародей
Разбудил бы своим опахалом!..
(«Май», 1 мая 1885)
Тина Гай
nadilel (3)
Игорь Гера... (3)
Lilly (2)
Елена (2)
Абрам (1)
Александр (1)
Александр ... (1)
Алексей (1)
Дмитрий (1)
Елена Шипи... (1)
И тут согласна с Вами: «Просто Фофанов категорически не принимал «мир лжи и прозы», но поскольку вынужден был в нем жить, полностью игнорировал отношение этого мира к себе, и уходил в «лазоревые гроты»». Но в этих своих лазоревых гротах он видел неоднозначность мира, у него рядом: добро и зло, красота и страдания, земное и Божественное. Мир неоднозначен (здесь, конечно, и Диана Арбус, все-таки предки у нее — выходцы из России) и принимать только светлую его сторону, значит, обеднять саму жизнь. Интересно, что у него нет стихов обличительных, хотя жил он очень трудно и бедно, но это его совершенно не заботило, в отличие от поэтов-демократов. Он продолжал линию Пушкина, а не Гоголя и Некрасова. И этим он мне тоже очень близок.
Тина, спасибо за открытие — Фофанова! Совсем не считаю его двойственным . Более двойственны его критики, вопрошающие: «Откуда, почему ему, гуляке и нищеброду, а не им, благовоспитанным и благообразным мэтрам, выпал этот божественный дар?». Очень согласен со словами Фофанова»…от вина происходит не только блуд, но еще и поэзия». Не потому ли российский народ так склонен к этой «поэзии». Да и не только — вспомним Омара Хайяма. У Пушкина: «Поднимем бокалы, содвинем их разом, Да здравствуют музы, да здравствует разум! »
Вся беда в том, что большое количество переходит в плохое качество — поэтому так много страдальцев — алкоголиков …
Можно понавешать, конечно: «Неординар – Бунтарь — Демоническая личность – Пророк….»
Просто Фофанов категорически не принимал «мир лжи и прозы», но поскольку вынужден был в нем жить, полностью игнорировал отношение этого мира к себе, и уходил в «лазоревые гроты»
Жил он очень бедно, если не сказать нищенствовал. И пил, почти беспробудно. Но как-то при всем при этом он писал замечательные стихи. Правда, чем дальше, тем они становились хуже. Увы… алкоголь
Читаю сейчас воспоминания Зинаиды Гиппиус о Мережковском, и вот наткнулась на упоминание о Фофанове, относящееся к 1889-1890-му году: «Д. познакомил меня с Фофановым (тогдашняя знаменитость), мы даже раз были у него — где-то на чердаке. Он ютился с кучей детей и женой — самой простецкой. Он был, конечно, пьян, — из этого состоянья он и не выходил — подобно Бальмонту…»
Игорь, у меня есть один пост, посвященный крысам, правда, крысам в блокадном Ленинграде, но там есть несколько слов об индийском храме, который считает крысу священным (сакральным) животным: в индийском храме Карни Мата, где считается особой милостью, когда крыса пробежит по вашим ногам. Наверное, сакральность мышей и крыс имеет основание, но я их боюсь. Мышей — не очень, а вот крыс — они слишком умны, огромны и клыкасты. На картине мне показалось, что там не крысы, а мыши, поскольку они очень маленькие. «Мышь — промелькнувшее мгновение, пискнувшее тоненьким голоском» — очень поэтично и точно, правда про крысу я бы так не сказала.
О сакральности «образа мыши»:
Макс.Волошин «Аполлон и мышь» — (см. ст. есть в инете)
«…мышка -пророчица, певшая на ладони Бальмонта в детстве, мышь, изваянная Скопасом под пятой Аполлона, мышь, беготню которой во время бессоницы слышали и Пушкин, и Бальмонт, и Верлен, мышь, внушающая безотчетно-СТИХИЙНЫЙ ужас многим людям, …олицетворение убегающего мгновения. В ней сосредоточены та непримеренность и (грусть), которые лежат на самом дне аполлонова светлого сна…»
Мышь — промелькнувшее мгновение, пискнувшее тоненьким голоском.
Впрочем, лучше перечитать. \ М.Волошин «Лики Творчества»\
…………………………………………………………………………………………
И опять к «запрокинутым головам»:
Попытка визуализировать: Высочайшее посещение Имп. Александром II выставки и вынесение Им вердикта о картине ( об её обитательнице и историческом моменте…)
Царь ( запрокинув голову(!) рассматривает полотно. Все вокруг напряженно смотрят на него, в т.ч. и (скосив глаза) — сама княжна Т-ва. — помилует? признает?? признаете???…мыши мельтешат, вода хлещет…сцена, достойная «Титаника»).
Но какая-то безумная надежда ещё теплится.
«Поэт — Он всегда «самозванец»»
___________________________________________
Как точно!!! Действительно, поэт настоящий приходит ниоткуда и потому непонятно, почему ему дано, а другим — нет. Для меня поэзия — это в чистом виде Божий дар. Картину Флавицкого видела давно и ассоциации с ней у меня не возникло, хотя действительно есть нечто общее между картиной Репина (портрет Фофанова) и картиной Флавицкого. Но мне кажется, что лик Фофанова окрылен, не от мира сего, а у кн. Таракановой — на лице только обреченность, в нем нет никакой просветленности, как у Фофанова. И потому она закрыла глаза, потому что чувствует близость смерти. Фофанов на портрете — светлый ангел, который случайно оказался на земле. Его запрокинутая голова — это взгляд туда, откуда приходят стихи. Здесь — свет, у Флавицкого — тьма и колорит картины темный. Выделяется только царское одеяние, оставшееся от прежней жизни, на нем художник концентрируется. У Репина — концентрация на Лике. Это скорее икона, чем картина. Картину Флавицкого иконой не назовешь.
___________________________________________
Про Семена Надсона. Его стихи — я плохо их знаю, почти ничего не читала. Но, думается, что эстафета от него к Фофанову была скорее просто физической, на самом деле — эстафета оказалась скорее пределом старого времени и началом нового, принципиально другого с точки зрения поэтики.
________________________________________________________
«Образ мыши ( крысы) — квант(ор) времени. Сакральный знак. — Шанс.» —
Крысы, конечно, существа умные, они чувствуют опасность, но я их не воспринимаю как сакральный знак.
Здравствуйте, Тина.
Пытался перебросить мостик-эстафету между С.Надсоном и др.»властителями дум» его круга, — к Фофанову…не вышло. Форматы различные. Но почему-то упорно «всплывало» полотно акад. Флавицкого «кн.Тараканова»….?
годы создания 1862-64(!)
Поэт — Он всегда «самозванец»(?!) Подступают потопом рифмы, идеи-аферы, водоворот молвы. «Нахлынут горлом…» подступают к горлу…и нет удержу.
Посмотрел сейчас на репродукцию, карандашный набросок к картине.
Та же запрокинутая голова, заведенный взор, — порог бездны.( для поэта — обыденность, ну день как день, ну порог как порог.)
Но крысы бегут….
-Конец? — не-е-т ещё не конец!
( вдруг пришел на память «Канун банкротства» авт. Комацу Сакё).
Примечательный рассказик — притча.
Образ мыши ( крысы) — квант(ор) времени. Сакральный знак. — Шанс.
Жмите на хвост! ( прочитав инструкцию, т.е. рассказ).
Всё сложнее, чем кажется.
Вот такие мысли. Вчерашние. Вечерние.
Они понимали друг друга. Более близкого человека у Фофанова не было, Игорь Северянин всю жизнь боготворил своего Учителя.
Не только Игорь Северянин посвящал стихи Фофанову, но и Фофанов Северянину тоже. Незадолго до своей смерти Фофанов написал четверостишие «Музыка без слов»:
О Игорь, мой единственный,
Шатенный трубадур!
Люблю я твой таинственный
Лирический ажур.
В стихотворении «Над гробом Фофанова» Игорь Лотарёв воздал поэту должное:
Вижу Вашу улыбку, сквозь гроб меня озаряющую,
Слышу, как Божьи ангелы говорят Вам: «Добро пожаловать!»
Господи! Прими его душу, так невыносимо страдающую!
Царство Тебе небесное, дорогой Константин Михайлович!
И еще — вдогонку. Тот же Северянин:
У К.М.Фофанова
(Один из вечеров у поэта)
Мигая, лампа освещала,
Как ландыш, чистые листы.
Лицо поэта озаряла
Улыбка ласковой мечты.
Я, углубляясь в воплощенья
Его измученной души,
Слыхал, как сердце в упоенье
Мне пело: «Стихни… не дыши…»
С миражем в вдохновенном взгляде
Я аромат элегий пил.
Дышало маем от тетради,
Сиренью пахло от чернил!
Как много разных ощущений
Я в этот вечер восприял:
Страданий, бодрости, стремлений,
Поверив снова в идеал.
И в пору зимнюю пахнуло
На нас вдруг раннею весной.
Поэт молчал, жена вздохнула,
Тоскливо пробил час ночной.
1907
Интересно про ступени: «Неординар – Бунтарь — Демоническая личность – Пророк….» Однако Фофанов не был бунтарем, он как-то сразу перешел от Неординара к Пророку, минуя две промежуточные (по Вашей классификации) ступени. Возможно, кем-то его явная неординарность воспринималась как бунтарство и демонизм, но самое смешное, что он ни на что и ни на кого не обращал внимание. И даже когда над тем самым портретом И.Репина, который сохранился только в карандашном варианте, смеялись откровенно, показывая на поэта пальцем на выставке, где был выставлен этот портрет, он реагировал так, будто речь шла вовсе не о нем, а о совершенно постороннем для него человеке.
Дети показывали на него пальцем, благовоспитанные буржуа смеялись и издевались, а он проходил сквозь их строй как лунатик, со спящими и невидящими глазами. И верно подмечено о сходстве «Головы пророка» Врубеля и «Портрета Фофанова» Репина. Репин писал этот портрет Фофанова, когда тот читал свои стихи. А читал он всегда сидя, в той позе, в которой Репин его изобразил. Фофанов приходил в мастерскую к Репину и как ребенок радовался каждому новому штриху, который появлялся на портрете, рассказывая об это знакомым. Сам Репин говорил, что портрет очень точно передает пророческую сущность поэта, поэта не от мира сего. У Северянина есть несколько стихотворений, посвященных своему учителю, каким был для него Фофанов. Вот два из них, первое «Фофанов»:
Большой талант дала ему судьба,
В нём совместив поэта и пророка.
Но властью виноградного порока
Царь превращён в безвольного раба.
Подслушала убогая изба
Немало тем, увянувших до срока.
Он обезвремен был по воле рока,
Его направившего в погреба.
Когда весною — в божьи именины, —
Вдыхая запахи озерной тины,
Опустошённый, влёкся в Приорат,
Он, суеверно в сумерки влюблённый,
Вином и вдохновеньем распалённый,
Вливал в стихи свой скорбный виноград.
1926
__________________________________________
«В защиту Фофанова»
Они способны, дети века,
С порочной властью вместо прав,
Казнить за слабость человека,
Стихийно мощь его поправ.
Они способны, дети века,
Затменьем гения блеснуть…
Но он, поруганный калека,
Сумеет солнечно уснуть.
Негодованье мстит жестоко,
Но чем? Кому я стану мстить?
Мой гнев, как кровь зари Востока,
Ничто не в силах укротить!
О гнев клокочущий, бурунный,
Убей мне сердце,- я умру
За лиры изгородью струнной
С проклятьем злобе и… добру!
Закат любви, как звезды, кроткой,
Бей милосердия сосуд:
За лиры струнною решеткой
Паяц над миром правит суд.
Нахмурьтесь, ясные сапфиры,
Где всходит карою заря,
За струнной изгородью лиры
Судьи паденье озаря…
Сентябрь 1909
Талант – в нём всё хрупко и капризно.
Непредсказуемо.
Неординар – Бунтарь — Демоническая личность – Пророк….
Ступени восхождения Духа.
1885 год. Становление поэта. Пробуждение.
В это же время М.Врубель начинает свою «демоническую серию».
1904-5 годы. – карандашный рисунок «Голова Пророка» ( См.)
Как созвучен Пророк Врубеля тому рисунку Ильи Репина ещё от 1888года!
Сравните!
Поразительно даже внешнее сходство.
Грань веков – предчувствия, предчувствия…
Именно так: хрупкая. Стихи его очаровательны, особенно мне нравятся стихи из первого сборника 1887 года. Здесь он еще не стал взрослым и зрелым как после 1900 года. Но мне кажется, что именно тогда, когда он еще не затвердел и болезнь его только-только начиналась, он такой, какой любим многими .
Спасибо, что зашли на мой блог! Я тоже зашла к Вам на страничку по ссылке. Понравился и Ваш ЖЖ и то, как Вы оформили стихотворение. Подробнее буду знакомиться с Вашими другими постами чуть позднее. Творческих успехов Вам!
Тина, добрый день!
С большим интересом прочитала ваш пост. Я тоже делала о нём сообщение в своём дневнике, даже начитала одно из его стихотворений — заходите, буду рада вас увидеть.
С уважением, Наталия.
Читаю, перечитываю….Какая нежная и хрупкая душа..
Тина, спасибо огромное!