Сюсаку Аракава: от философии к архитектуре

(Начало здесь) Сюсаку Аракава не только разработал совместно с женой философию искусства и жизни, но и сделал ее миссией, сначала создав фонд для своих проектов, а потом начал их реализовывать, вкладывая, в том числе и свои личные сбережения. Нашлись и спонсоры, готовые вкладывать финансы в их причудливые проекты. Поговаривают, что были среди них и русские нефтяные короли.

Однажды Рузвельт Франклин сказал, что в мире ничего нет постоянного, кроме налогов и смерти. От налогов пытаются уйти многие, у некоторых это получается, но убежать от смерти еще никому не удавалось. Аракава и Джин, однако, поставили перед собой именно такую цель: убежать от смерти, если и не навсегда, то хотя бы на время отодвинуть ее наступление.

Для этого они разработали дома особой архитектуры, основанные на их философии «Reversible Destiny». Дома по их проектам построены в Америке, в Нью-Йорке. Каждая квартира в этом доме состоит из четырех комнат или пяти комнат, имеющих выход в общее пространство – гостиную, пол в которой можно назвать полом с большой натяжкой. Посередине этого волнообразного пространства находится кухня.

Внутреннее помещение квартиры в экспериментальных домах Аракава-Джинс «Bioscleave House»: ливинг-рум - гостиная и кухня (на нижнем этаже). По периметру расположены отдельные комнаты

Стены выполнены из различных материалов, включая металл и полупрозрачный поликарбонат, пропускающий мягкий свет. Отсутствие внутренних дверей создает проблему приватности и неприкосновенности частной жизни. Правда, в потолке есть крючки, и дом может быть украшен шторами или разделителями пространства.

Другой подобный дом называется «Reversible Destiny Lofts MITAKA -In Memory of Helen Keller» (сокращенно «RDLM – В память о Хелене Келлер»). Он построен в Японии в 2005 году и привлекает такое же множество посетителей, как и Йоро-парк. Дом не только выглядит внешне необычно, но и внутри у него все не так, «как у людей».

Здание находится на западной окраине Токио и представляет собой девять коробок, объединенных в единый жилой дом. Он выкрашен в четырнадцать ядовито-ярких цветов, как внутри, так и вовне. И если снаружи дом смотрится вполне игриво, то внутри он настолько далек от обычного понимания, что человеку, привыкшему к комфорту и уюту квартир, становится явно не по себе.

В эти дома запрещен вход детям, а взрослые дают подписку, что в случае травмы не будут ни к кому иметь претензий. Здесь, как и в Йоро-Парке, нет ровных полов, вместо них – ухабы и насыпи, по которым опасно ступать. По ним можно только прыгать вверх и вниз, что больше похоже на человека-перпетуум мобиле или известное животное.

План квартиры в «Bioscleave House»

Чтобы не упасть, по всей площади квартиры установлены яркие металлические столбы, держась за которые можно передвигаться более или менее безопасно. Внутри квартиры все жилое пространство открыто, межкомнатных дверей нет, окна и полы находятся на разной высоте, выключатели – тоже.

Кухня находится на нижнем уровне в центре квартиры. И все здесь сделано так, что заставляет человека (чтобы остаться целым и невредимым) держать себя постоянно в напряжении и активном состоянии. Комфорт, по мнению Аракавы-Джинс, расслабляет, делает человека слабым и нежизнеспособным, являясь фактором, ускоряющим смерть.

Чтобы повернуть биологическое время вспять, перестать стареть и бежать не к смерти, а от нее, необходимо поддерживать иммунную систему и тело в тонусе. Именно таким дом Аракавы-Джинс задумывался и таким был построен.

Их архитектура предназначена для того, чтобы постоянно вызывать у человека удивление и чувствовать себя молодым. А, как известно, человеку столько лет, на сколько он себя ощущает. Пожилые люди, поселившиеся в таких квартирах, через три-четыре месяца говорили, что чувствуют себя лучше и помолодели на несколько лет.

Концепция «Bioscleave House» разработана Аракавой и Джинс под влиянием истории жизни Хелен Келлер, в честь которой назван первый такой дом в Японии. Свою автобиографию Келлер описала в книге «История моей жизни» (1902). Книга стала отправной точкой в формировании философии, получившей название «The Site of Reversible Destiny» («Место поворота судьбы»).

Хелен Адамс Келлер (1880-1968)

Хелен Келлер оглохла и ослепла, когда ей было чуть более полутора лет, она вынуждена была восстанавливать контакт с окружением, полагаясь на осязание, вкус, обоняние и еще - язык. Выучившись в семь лет читать и писать по специальному тактильному алфавиту, Хелен смогла окончить Колледж, общаясь с преподавателями с помощью пальцев рук.

Основываясь на ее книге, Джинс по-своему описала весь процесс освоения мира Хеленой, объединив в нем свой подход к поэзии и поэтам, концепцию Аракавы и журнальные статьи Келлер. Сама Хелен описывает процесс озарения и обретения нового зрения как результат, возникший в ходе изучения языка.

«Всё имело имя», - пишет она. «И каждое имя рождало новую мысль. Каждый предмет, до которого я дотрагивалась, казалось, уже жил своей жизнью, начиная трепетать, как только я его касалась». Мадлен Джинс, как художник, нашла этому описанию очень красивый образ: Хелен сама превратилась в живой холст, чья неспособность видеть и слышать подталкивала к тому, что каждый день она создавала мир заново.

Другими словами, жизнь Келлер для Аракавы-Джинс стала тем экстремальным случаем, когда необходимость координации между личностью, ее телом и миром толкала к воссозданию и пересозданию мира вновь и вновь. Это был настоящий, живой и продолжительный эксперимент, длившийся почти девяносто лет.

Аракава. Портрет Нелен Келлер

Он и стал отправной точкой, вдохновившей художников на создание своих экстремальных архитектурных проектов Йоро-Парка и «Bioscleave House», в которых каждому дается возможность стать Хелен Келлер. Первые проекты появились в начале девяностых годов, а философская концепция, положенная в их основу, стала называться «Reversible Destiny».

Многомерный подход Аракавы-Джинс дал возможность найти действительно многогранный способ создания «думающего/ чувствующего поля», которое они и воплотили в 1995 году в Йоро-Парке. В Парке есть все: подходящее физико-географическое пространство, лабиринты, сады, стены, холмы, тропинки, странные формы, замысловатые здания.

Все, что способствует изменению обыденного мышления и сознания, проблематизирует его и выводит на новый уровень понимания пространства и времени. По такому же принципу спроектированы и построены «Bioscleave House». Одна из самых важных вещей в этой архитектуре - установление границы между личностью, миром и телом.

Главное ответить на вопрос: «В какой степени мир, обволакивающий мое тело, принадлежит мне, а где уже не принадлежит?» Разработанные Аракавой-Джинс дома расширяют границы человеческого мышления и тела с помощью архитектурного пространства. Эти дома пытаются развернуть параметры, управляющие нашими представлениями о пространстве и времени, в другую сторону.

Кухня в доме «Bioscleave House»

Например, в одном из экспериментальных домов в квартире расположено четыре комнаты (см. план квартиры, рис.3), все они имеют одинаковые размеры и формы, но жильцу кажутся разными, благодаря их расположению: каждая комната – лишь пространственная анаграмма другой, но это понимание наступает не сразу.

Фактически, жизнь человека становится постоянно возобновляющейся работой художника, каждый день делающго маленькие открытия. Но некоторые специалисты архитектуру Аракавы провокационной, другие – что это не что иное, как квартира-аттракцион, третьи – что их философская и языковая концепция заставляет мыслить, но превращать ее в дома – это слишком. В этом есть своя правда.

Аракава-Джинс. Reversible Destiny. «Bioscleave House»

Но правда архитектурных экспериментов Аракавы-Джинс заключается и в том, что в двадцать первом веке городская архитектура неизбежно будет стремиться в гораздо большей степени, чем раньше, принимать во внимание поэтическую составляющую, литературные жанры и даже литературную критику.

Они необходимы, чтобы учитывать при проектировании зданий не только их форму и содержание, но и когнитивную и экспериментальную психологию, искусство, лингвистику и механизмы чувствующего и воспринимающего окружение тела. Только расширение архитектуры за счет включение в нее поэтики, может обеспечить эстетическую революцию в архитектуре.