Джон Донн. Алхимия болезни. Часть 3

djon_donn13(Начало здесь и здесь) В период бедствия и отчаяния, в 36 лет, Джон Донн написал трактат «Биатанатос», в котором оправдывает самоубийство, считающееся в христианстве большим грехом.

Джон Донн, как юрист и адвокат, доказывает на множестве примеров, что как не каждое  убийство является умышленным и не каждый убийца – преступник.

Так  и в случае с самоубийством: не каждый, кто убивает себя сознательно является убийцей и грешником.

Он анализирует самоубийство Самсона, Сенеки, Катона и других великих самоубийц, включая Иисуса Христа, который тоже идет на смерть добровольно.

Жизнь поэта в этот переходный период  постепенно разворачивается совсем в другую сторону:
он становится помощником Томаса Мортона, который позднее был возведен в  епископскую должность. Джон Донн выступил в качестве оппонента католиков и иезуитов, к которым когда-то принадлежал сам.

Его книги «Псевдомученик» и «Игнатий и его конклав» стали пропуском в новую жизнь: священника и величайшего  проповедника Англии. Уже на следующий год совместной работы Мортон предложил поэту принять священнический сан и обещал хороший приход, на что последовал отказ.

Джон Донн считал себя не готовым к такому служению. И это было правдой: он по-прежнему надеялся сделать светскую карьеру и продолжал поддерживать связи с влиятельными лицами, политиками, богатыми меценатами, поэтами  и духовенством.

В 38 лет Джон Донн наконец-то  помирился с тестем и получил наследство жены; за полемические работы против католиков – получил степень магистра искусств Оксфорда, а мода на поэзию в светских кругах делает его  востребованным поэтом.

Он усиленно пытается преодолеть  свои сомнения в вере, которые окончательно удастся рассеять только после смерти жены и любимой дочери Люси. А пока он знакомится с богатым спонсором и главным своим покровителем Робертом Друри и пишет поэму «Анатомия мира», наполненную мистикой, медитацией и представлениями о Женщине, жизни, смерти, грехе, загробной жизни.

djon_donn14

Поэма  посвящалась годовщинам  смерти пятнадцатилетней дочери Друри Элизабет, но он ее никогда не видел и вложил в поэму свои мысли о мире и грехопадении.

Представь: мир — мёртв. Его мы расчленять
Начнём, чтоб анатомию понять.
Как лицемер-наследник, юный мот,
Отцовский гроб слезами обольет, —
Так предстоит нам в траур облачиться,
И пусть наш плач окупится сторицей.
("Анатомия мира". Вступление)

Вскоре Роберт Друри берет его с собой в Германию, а по возвращении поэт вместе с многочисленной семьей поселяется в его имении. Так в сорок лет, казалось,  кончается полоса неудач и бедности. Он становится вхож в высшие круги знати, он - любимец короля Иакова I, которому посвятил книгу "Псевдомученики", вскоре он снова избирается в члены парламента и его нарасхват приглашают на светские приемы.

Но неожиданно в сорок два года он принимает священнический сан и полностью отказывается от светской жизни. Выбор был не случаен: в последний период он самостоятельно изучает богословие, чтобы, наконец, для самого себя рассеять сомнения и определить, где настоящая вера, в какую церковь  идти, во что верить.

djon_donn15

В результате размышлений Джон Донн  пишет трактат «Опыты в богословии», за который Кембридж присваивает ему звание Доктора богословия. Спустя два года после рукоположения в сан священника собора святого Павла Лондона умирает его муза, любовь и жена Анна, поддерживавшая его в критические минуты. В  семнадцатом сонете он описывает смерть жены и свою реакцию на нее как на  Прозрение.

Когда я с ней — с моим бесценным кладом —
Расстался и ее похитил рок,
То для меня настал прозренья срок:
Я, в небо глядя, с ней мечтал быть рядом,
Искал ее, и встретился там взглядом
С Тобою, ибо Ты — любви исток!

Это было таким ударом, который он с трудом перенесет. Финансовые трудности, смерть детей и близких друзей  были только прелюдией. Отсюда начинается последний период жизни, личный разговор и его дуэль со смертью.

Смерть, не тщеславься: се людская ложь,
Что, мол, твоя неодолима сила…
Ты не убила тех, кого убила,
Да и меня, бедняжка, не убьешь.
(Сонет X)

В религиозной поэзии Джон Донн обращался и раньше. Известен его цикл сонетов «Венок», в котором он славит основные вехи жизни Спасителя: Благовещение, Рождество Христово, Храм (Иисус-отрок в храме), Распятие, Воскресение, Вознесение.

djon_donn16

Но здесь еще нет той глубины, которой отмечены его последние стихи и проза: Священные Сонеты, Гимны, "Обращение к Господу..." и последняя проповедь «Схватка со Смертью».

В них Джон Донн со свойственной ему логикой, интеллектом и образностью излагает свое понимание рождения, жизни и смерти, искусство умирать. Смерть становится постоянным спутником его стихов и проповедей. Так  "Обращение к Господу..." он начинает словами:

"Мне  выпало  родиться  трижды: первое   рождение - рождение естественное, когда  явился я в этот мир, рождение второе - сверхъестественное, когда принял я рукоположение, и ныне я родился в третий раз - и сие рождение лежит вне естественного  порядка  вещей, ибо я вернулся к жизни, будучи  тяжко  болен,  но восстав от недуга" .

И далее в первой медитации пишет то, что  покажется многим кощунственным, потому что забота о здоровье  сегодня превратилась в какую-то манию:

"Мы ревностно заботимся о нашем здоровье, тщательно обдумываем питание и питье,  принимаем  во внимание, каков тот воздух, которым  дышим,  совершаем  упражнения,  что пойдут нам во благо: мы  тщательно  вытесываем  и  полируем  каждый  камень, который ляжет в  стену  этого  здания;  наше здоровье -  плод  долгих  и регулярных усилий; но - мгновение ока - и  пушечный  залп  все  обращает  в руины, разрушает и сравнивает с землей; болезнь неизбежна, несмотря на все наше  тщание,  нашу  подозрительность  и  пытливость;  более  того,  она незаслуженна, и если мы помыслим ее как приход врага, то она разом шлет  нам ультиматум, покоряет нас, берет в полон и разрушает до основания". 

djon_donn17

Джон Донн болезнь воспринимает не как врага, а как благо, как некий алхимический  сосуд, в котором переплавляются душа и мозг человека, обретая совершенно иное качество. Так поэт обнаруживает новый пласт своей философии - алхимический, который  излагает на своем примере. Он выживет благодаря молитве и своей вере.

(Окончание здесь)

Тина Гай

Интересно? Поделитесь информацией!

Опубликовать в Одноклассники
Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в LiveJournal
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Google Buzz



coded by nessus

About Тина Гай

Моя цель – просвещение, девиз - просвещаясь, просвещать. Мир культуры велик, из него выбираю то, что ложится на мою душу, что меня трогает. О человеке можно узнать по выбору, который он делает, значит, и обо мне.
This entry was posted in Великие имена and tagged богословие, Любимые писатели и поэты, философы. Bookmark the permalink.

2 Responses to Джон Донн. Алхимия болезни. Часть 3

  1. Согласна с Вами. Матросова, который амбразуру закрыл своим телом, по какой части рассматривать? Если с точки зрения религии, то как самоубийство, а если с точки зрения подвига и защиты Отечества — то правая смерть. Мертвые сраму не имут, говорили в старину русские воины. Смерть смерти рознь. И те ребята, о которых Вы упомянули, относятся вовсе не к самоубийцам, а к героям. А Маяковский, Есенин, Цветаева — да самоубийцы, но к каждому из них у меня отношение разное. Цветаеву люблю, она никогда ни под кого не подстраивалась. А с Маяковским и Есениным у меня отношения сложные.

  2. Виктор says:

    Здесь я только напишу одно: в самоубийстве я тоже считаю, что не всегда грех, что ли. Но, наверное мне нельзя говорить о грехе, так как я скорее язычник или Фома неверующий, потому как уже писал, не христианин, не мусульманин, не евроей, не … В общем азиат и мне нравится. Но я не буду в религию лезть — существуют они, пусть. Теперь человечеству некуда деться. Я о том, что самоубийство не всегда однозначно. Только что прочитал статью в местной газете, воспоминания об Афгане, о подвиге Героя Советского Союза старшем сержанте и бое батальона ВДВ в засаде против полка изменившему правительству Афгана. Так он и два товарища — разведчика погибли страшно. Но гранату последнюю он зажал под мышкой и взорвал себя вместе с этой сволочью, которая теперь людьми называется. Это что не самоубийство. Оно было сознательное. Это не Маяковский или Есенин — где всё туманно. Это не Фадеев — где практически ясно. Так какой грех на них, если они даже может и не верили в бога. Или их тоже по разному называть будут- пацана 21 года ст. сержанта — Героем, стихоплётов — убитыми и неугодными власти или кому-то ещё, умудрённого жизнью писателя — дураком, что всю жизнь врал за блага, а благами кормил и себя, и семью и всех гадов вокруг себя.
    Извините, что только одно затронул. Остальное не моего ума. Я азиат — и радуюсь, что ни Европа, ни Америка, ни Союз не сумели переделать моё сознание.

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *