Джон Китс

kitsЕще один осенний поэт - Джон Китс (31.10.1795). Поэт умер совсем молодым - в двадцать пять лет, из которых только пять - поэтических. Его жизнь в очередной раз доказывает, что количество биологически прожитых лет вовсе не определяет ценность и качество жизни творческой.

Выучившись на хирурга и начав медицинскую практику, Джон Китс однажды во время операции поймал себя на том, что думал не столько о скальпеле и пациенте, сколько  о стихах. С этого момента он окончательно определился со своим призванием. Тогда ему было всего девятнадцать и, как все в этом возрасте, он любил жизнь, природу, близких, друзей, любил шутить и веселиться.

Тащи веселую подружку мне,
Тащи вина большую кружку мне
И табаку тащи понюшку мне.
Коль можешь, дай всего до ста точно.
Быть может, я скажу: "Достаточно!"
Но нет - смолчу в моей обители
Вплоть до пришествия Спасителя.
Недурно было б так устроиться
С тобой, возлюбленная Троица!
(Подружка,кружка итабаку понюшка. Пер. Е.Фельдмана)

Джон Китс спешил жить, интуитивно чувствуя, что у него совсем мало времени. В двадцать лет он провалил экзамен на врача, потеряв право на медицинскую практику, а через три года после того, как променял "доходную" медицину на бездоходное «бумагомарание», как говорил его опекун, Джон Китс вступил в пору поэтической зрелости, о чем свидетельствуют его стихи последних двух лет.

Шесть последних сонетов, ставшие вершиной английской поэзии, отрывки из «Изабеллы», поэмы «Ламия», «Гиперион», «Падение Гипериона», «Канун святой Агнессы» и другие стихи обессмертили имя поэта. Когда-то в одном из своих первых стихов поэт просил о десяти годах жизни, чтобы свершить то, к чему предназначена его душа.

kits1Но чахотка, передавшаяся ему и его братьям по наследству от матери, не оставила ему шансов, сократив вдвое его просьбу. Поэт умер в Италии, двадцать третьего февраля 1821 г., а писать стихи перестал еще раньше - за год до смерти. Умер в расцвете поэтических сил, накануне свадьбы с единственной своей возлюбленной Фанни Брон и в момент  признания его поэзии лучшими английскими критиками.

День отошел и все с собой унес:
Влюбленность, нежность, губы, руки, взоры,
Тепло дыханья, темный плен волос,
Смех, шепот, игры, ласки, шутки, споры.

Поблекло все - так вянут вмиг цветы.
От глаз ушло и скрылось совершенство,
Из рук ушло виденье Красоты,
Ушел восторг, безумие, блаженство.

Исчезло все - и мглою мир объят,
И день святой сменила ночь святая,
Разлив любви пьянящий аромат,
Для сладострастья полог тьмы сплетая.

Весь часослов любви прочел я днем
И вновь молюсь - войди же, Сон, в мой дом!
(Пер. В.Левика. Стихотворение посвящено Ф.Брон)

kits2

Первый биограф поэта уложил жизнь Джона Китса в десять слов:

«Несколько верных друзей, несколько прекрасных стихотворений, страстная любовь и ранняя смерть», словно намекая, что сделать-то ему ничего и не удалось.

Это так и не так, если иметь в виду не короткие годы жизни поэта, а то, сколько он сделал за совсем небольшой отведенный ему поэтический срок. Стихи, письма, поэмы составили восемь томов собраний сочинений, вышедших на родине поэта. И это еще не полное собрание сочинений. Для Англии Джон Китс то же, что Роберт Бернс для Шотландии.

Англичанин может не знать Шекспира и быть едва знакомым с именем Мильтон, но Китса, хоть немного, но всегда может процитировать наизусть. А что в России? К русскому читателю поэт  пришел довольно поздно. Переводить на русский его начали с конца XIX века, но всё как-то неудачно, пока в тридцатых-сороковых  прошлого века не появились переводы Маршака и Пастернака.

В свой час своя поэзия в природе:
Когда в зените день и жар томит
Притихших птиц, чей голосок звенит
Вдоль изгороди скошенных угодий?
Кузнечик — вот виновник тех мелодий.
Певун и лодырь, потерявший стыд,
Пока и сам, по горло пеньем сыт,
Не свалится последним в хороводе.
В свой час во всем поэзия своя:
Зимой, морозной ночью молчаливой
Пронзительны за печкой переливы
Сверчка во славу теплого жилья.
И, словно летом, кажется сквозь дрему,
Что слышишь треск кузнечика знакомый.
(Кузнечик и сверчок. Пер. Б.Пастернака)

kits7Окончательно Китс вошел в русскую литературу еще через сорок лет и с тех пор интерес к нему как со стороны читателей, так и со стороны переводчиков не снижается. Китс родился хоть и в небогатой семье, но у нее были средства, чтобы отдать детей в элитную закрытую школу.

В школе Китса знали больше как воинствующего забияку, чем как поэта, и пророчили ему великое будущее, но не  на литературном, а  на военном поприще. Перелом произошел в старших классах, когда за полтора года до окончания школы он вдруг с жаром набросился на учебу.

Ел, спал и гулял с книгой и за последние три семестра получил три награды за литературу. Любовь к прекрасному Джону Китсу привил молодой школьный учитель Кларк. Позднее любовь к прекрасному выльется в афористически точную формулу:«Истина есть красота, а красота есть истина».

В аттическую форму заключен
Безмолвный, многоликий мир страстей,
Мужей отвага, прелесть юных жен
И свежесть благодатная ветвей.
Века переживешь ты не спроста.
Когда мы сгинем в будущем, как дым,
И снова скорбь людскую ранит грудь,
Ты скажешь поколениям иным:
"В прекрасном - правда, в правде - красота.
Вот знания земного смысл и суть".
(Ода к греческой вазе. Отрывок. Пер. В.Микушевича).

kits6Кроме острого чувства красоты, Джон Китс обладал трезвым умом, считая, что переживание прекрасного - это еще и способ познания истины. Главной проблемой для самого Китса как поэта-романтика была проблема преодоления разрыва между искусством и жизнью, между идеальным и реальным. Этот разрыв он воспринимал как трагедию.

И поэзия во многом была для него значима постольку, поскольку позволяла решать эту проблему. Поэт искал равновесие между двумя несовместимыми противоположностями: к реальности относился весьма скептически, используя в полной мере свою иронию, а идеальное было слишком абстрактным и безжизненным.

Джон Китс искал абсолют, но все его поиски заканчивались поражением, но это был тот случай, когда поражение становилось победой. Эта мысль им самим выражена в одной из самых сильных и глубоких его поэм последних лет  «Падении Гипериона».

kits3В ней Джон Китс устраивает суд над самим собой, вкладывая приговор в уста богини Мнемозины. Она говорит ему, что поэт – это обуза для смертных, никчемный и немощный, но именно его слабости и приводят поэта к алтарю богов, а никчемность оборачивается честью и победой.

И все-таки Джон Китс  нашел решение главной проблемы, создав синтез реального и идеального в  своей лучшей оде «К осени» - вершине зрелого Китса и всей английской поэзии. Здесь на переднем плане - сама осень с ее дивными пейзажами и красотой плодов  - результатом труда и усилий человека. Поэт с его переживаниями тихо уходит в тень, оставляя читателя наедине с божественной красотой природы.

Пора туманов, зрелости полей,
Ты с поздним солнцем шепчешься тайком,
Как наши лозы сделать тяжелей
На скатах кровли, крытой тростником,
Как переполнить сладостью плоды,
Чтобы они, созрев, сгибали ствол,
Распарить тыкву в ширину гряды,
Заставить вновь и вновь цвести сады,
Где носятся рои бессчетных пчел, -
Пускай им кажется, что целый год
Продлится лето, не иссякнет мед!
(Ода «К Осени». Отрывок.  Пер. С. Я. Маршака)

kits8

Тина Гай

Интересно? Поделитесь информацией!

Опубликовать в Одноклассники
Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в LiveJournal
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Google Buzz

About Тина Гай

Моя цель – просвещение, девиз - просвещаясь, просвещать. Мир культуры велик, из него выбираю то, что ложится на мою душу, что меня трогает. О человеке можно узнать по выбору, который он делает, значит, и обо мне.
This entry was posted in Великие имена and tagged английская поэзия, Времена года, Любимые писатели и поэты, Любимые поэты и писатели, Любимые стихи. Bookmark the permalink.

12 Responses to Джон Китс

  1. У меня два сборника этих поэтов: один толстый, другой — тоненьки, изданный для детей. Согласна с Вами, что поэты, даже очень молодые, обладают особым зрением, развернутым к вечности и потому они видят глубже и дальше простых смертных.

  2. Сергей says:

    Стихи замечательные, их сила в том, что поэты прожившие так мало, обладают неземной мудростью, умеют удивить взрослыми мыслями. Здесь упомянули Перси Биши Шелли, и я вспомнил, что в советское время в какой-то газете предлагали перевести одно из его стихотворений. Устроили нечто вроде конкурса. Тогда впервые я прочитал это имя. Не помню чем закончился конкурс, зато знаю, что ни разу не встречал сборников его стихов, так же как и Китса.

  3. Спасибо, Лариса. Жизнь поэтов — очень занимательная книга, даже не очень великих.

  4. Лариса says:

    Спасибо большое, Тина! Судьба поэтов всегда интересна и печальна…

  5. Китс и Шелли всегда рядом. У меня сохранился небольшой томик их стихов, выпущенный еще в 1981 году в детском издательстве «Детская литература». В предислдовии рассказывается, почему эти два поэта даже в Англии соединение в одном томике Китса и Шелли традиционно. Один, Китс, умер в 25 лет от чахотки, Шелли оплакал его смерть поэмой «Адонаис». Через три года он утонул. Ему не было еще и тридцати. Когда нашли его тело, то в кармане нашли согнутый пополам томик стихов Китса. Его сожгли вместе с телом поэта в присутствии третьего романтика Байрона. Так погибли Китс и Шелли, оба осмеянные критиками, оба похороненные на протестантском кладбище в Риме и их могилы находятся недалеко друг от друга.

  6. Игорь says:

    Здравствуйте, Тина. Ещё один любопытный момент о влиянии стихов Джона Китса на впечатлительные натуры.
    Или Страсти от создателя «Франкенштейна».

    историческая справка:
    «Мало какая из любящих жен мечтает быть похороненной с сердцем своей половинки, завернутым в бумажный саван формата почтовой бумаги? Именно так поступила Мэри Шелли. Когда тело ее мужа Перси Биши Шелли было кремировано на пляже в Виа Реджио в Италии в 1822 году (после трагической аварии на паруснике), оказалось, что его сердце осталось неповрежденным. ( Такое бывает, и рационального объяснения этому нет.) Несколько дней спустя прах Шелли были похоронен на протестантском кладбище в Риме, а сердце Мэри забрала с собой домой в Англию.
    ( вероятно, в сосуде с формалином? )
    Она хранила его в верхнем ящике своего стола до своей смерти в 1851 году, после которой сердце, завернутое в рукопись «Адонай: Элегия смерти» Джона Китса, похоронили с ней…»
    Такие дела…

  7. Спасибо, Надилель!!! Этот сонет я хотела вставить в свой текст, но он мне показался выпадавшим из контекста. Это отдельная тема Китс и Уайльд, Китс и Фанни Брон. И спасибо, что Вы дополнили мой пост о Китсе этим замечательным сонетом. Мурашки побежали… А главное — затронута тема истории любви Китса (Фанни оставалась ему верна), и отношение к Китсу великого Уайльда.

  8. Поэзия для меня — что-то невероятно высокое и непостижимое, как музыка, которая неизвестно, откуда приходит, и куда уходит. Божественный дар.

  9. Наталья, я очень рада, что мои посты Вам нравятся и что Вы делитесь ими с другими. Да, «Осень» Китса именно такая, как Вы ее почувствовали. Она им выстрадана. Он уже был болен и знал, что жить ему осталось немного. Поэтому «Осень» можно считать своего рода завершающим аккордом его такой короткой жизни.

  10. Спасибо,Тина!Порадовали….открыла для себя прекрасные стихи Джона Китса…жаль что такой талант,мыслящий ,ищущий не самых простых дорог в жизни человек,так рано ушёл из жизни…у него красивая осень,мне показалось не просто красивая а какая-то выстраданная осень(может я и не права)…забрала ваш пост,часто это делаю,выставляю на ли.ру,конечно же авторство указываю обязательно! СПАСИБО!

  11. Игорь says:

    Жаль, что рано ушёл из жизни!
    С Вашей помощью приоткрыл для себя его поэзию!

  12. nadilel says:

    Оскар Уайльд, боготворивший Китса, написал о нем несколько стихотворений, а сонет, написанный по поводу продажи с аукциона писем Китса к Фанни Брон, главной его любви, стал хрестоматийным:

    Вот письма, что писал Эндимион, —
    Слова любви и нежные упреки,
    Взволнованные, выцветшие строки,
    Глумясь, распродает аукцион.

    Кристалл живого сердца раздроблен
    Для торга без малейшей подоплеки.
    Стук молотка, холодный и жестокий,
    Звучит над ним как погребальный звон.

    Увы! Не так ли было и вначале:
    Придя средь ночи в фарисейский град,
    Хитон делили несколько солдат,

    Дрались и жребий яростно метали,
    Не зная ни Того, Кто был распят,
    Ни чуда Божья, ни Его печали.

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *