Святые мученики Артемий, Евгений и Макарий перед императором Юлианом Отступником. Мартиролог, Константинополь, кон.13 в.
Мартиролог - это список или книга мучеников, пострадавших в разное время от разных правителей и тиранов. Говорят, что в России, чтобы получить признание, надо жить долго или вовремя умереть. Но это не всегда так. Есть имена людей, которые при жизни были настоящими стяжателями Духа Святого и первопроходцами мысли, опередившими современность на несколько десятков лет.
Но именно в силу этого непонятые и возбуждавшие зависть у тех, кто хотел если и не уничтожить их, то хотя бы унизить, или принизить их значение. Мартиролог состоит из людей, проигравших в земной жизни, но выигравших в вечности и истории. Сегодня именно они составляют славу России и ее культуры, часто далеко выходящую за границы Российской Державы.
В церкви есть хорошая традиция: сохранять память обо всех более или менее значительных фигурах, оставивших даже небольшой след в церковной истории: преподавателях духовных заведений, архипастырях, простых священниках, мучениках и святых.
Часто, читая , ловлю себя на мысли, что ничего подобно в гражданской истории нет. Нет такой систематичности, широты и последовательности в именах, причем всех, нет такой бережности и аккуратности в сохранении памяти о них. Удивляюсь, как скрупулезно все документируется, хранится и описывается.
К.Д.Флавицкий. Христианские мученики в Колизее. 1862
Но это официальная история церкви, русской церкви в частности, в которой больше внимания уделяется тем, кто шел в ее общем русле. Но чего нет в истории русской православной церкви, так это , состоящего из имен, выходящих, выламывающихся из рамок официальной линии.
Тех, кто, так или иначе, пострадал за свои взгляды, суждения, теории и был при жизни замучен, посажен в монастырь (в нашей терминологии – тюрьму), гласно или негласно отлучен церковными властями от церкви и активной жизни.
По моему глубокому убеждению, для Сталина, воспитывавшегося в духовной семинарии и впитавшего в себя дух нетерпимости ко всему выходящему за рамки общепринятого и методы борьбы с ними, стало образом преследования инакомыслящих. Он стал воистину продолжателем церковных традиций, воспринятых еще от Византии.
Поэтому неслучайно сегодня во многом из церкви идет ползучее возрождение имени Сталина. Появляются его иконы и церковный люд, в том числе и священники, называющие себя православными сталинистами. В связи с этим именем вспоминается сюжет историка Геродота. Однажды один тиран, коринфский, послал своего человека к другому тирану, милетскому, получить совет, как ему устроить надежный образ правления.
Г. Семирадский. Светочи христианства (Факелы Нерона). 1882.
Милетский тиран вывел посла в хлебное поле и, расспрашивая его о цели визита, по ходу дела сшибал те колосья, которые были выше других, пока не истребил лучшую часть хлебного поля. Так и не дав послу никакого совета, он отправил его обратно. Приехав к себе, посол рассказал, как с ним поступил милетский правитель, так и не поняв, почему он его так принял.
А коринфский правитель понял действия своего коллеги: он истребил всех своих граждан, возвышавшихся над другими своей знатностью, влиянием и знаниями. Так укрепив свою власть, он установил порядок в стране. Но с течением времени колосья становились все ровней и ровней, а жатва и урожай – все скудней и скудней, пока совсем не угасла в стране духовная и интеллектуальная сила.
Потом были завоеватель Исагор, глава олигархов в древних Афинах, изгнавший после завоевания Афин 700 лучших граждан; Агафокл, тиран древних Сиракуз и позднее царь Сицилии, погубивший 4000 ненадежных, так любая тирания во все времена утверждала свою власть. Так ее утверждал и Сталин, так, правда в смягченном варианте, укрепляется власть в нашей стране и сегодня, так она утверждается во всех восточных деспотиях.
Мучения первохристиан
Но именно они, ненадежные, с точки зрения государства и правителей, граждане близки мне по духу, силе характера, умению выстоять в тяжелейших условиях, иногда не выдерживая давления, но вставая и опять неся свой крест до конца, до смерти. Они учат не только, и не столько, своими взглядами и мыслью, сколько историей своей жизни.
И даже если они не прославлены в лике святых по церковным меркам, чьи имена увековечиваются в церковных святках и минеях, по человеческой мерке – они мученики и жертвы. Таких имен немало. Надеюсь, открывая новую рубрику, что она будет интересна не только мне, но и другим.
Сегодня в интернете есть много мартирологов: мартиролог известных людей, умерших в течение года (что не совсем соответствует сути мартиролога); репрессированных; мартиролог городов, русской старины, заводов, погибших, разоренных и сожжённых за последние два десятилетия; мартиролог воинов-афганцев, чернобыльцев и т.д..
Эльсаймер А. Побиение камнями св. Стефана. Около 1600 г. Эдинбург.
Но нет мартиролога , пострадавших из-за своих взглядов, не совпадающих с официальной точкой зрения церкви, принявших страдания по людской злобе и зависти. Хочу, чтобы эти имена были известны не только узкому кругу специалистов, занимающимся церковной историей и богословием, но и всем, почитающим себя православными, кому интересна история церковной мысли, борьба за нее, да и вообще русская история.
Не знаю, насколько полно удастся рассказать о таких людях, насколько полон будет список, но эта мысль давно не дает мне покоя, и, чтобы избавиться от нее, начинаю со страхом, нежностью, любовью, глубокой благодарностью и признательностью к этим людям новую рубрику "Мартиролог мысли".
А.Дюрер. Мученичество десяти тысяч христиан
Примечание:* «Мартиролог» (martyrologion) образовано от греческих слов «martyros» - мученик и «logos» слово, сказание.
Тина Гай
Интересно? Поделитесь информацией!
Related posts
- Преподобный Максим Грек, окончание
- Лавры русского Галилея. Герасим Петрович Павский
- Мысль юродивого
- Максим Грек
- Русские поговорки. Огонь и попа жжёт
Здравствуйте, предлагаем Вам услуги комплексного продвижения вашего сайта, подробнее с нашими услугами Вы можете ознакомиться по ссылке Извините за беспокойство.
Добрый день, отец Михаил (хотя и не знаю, в каком чине Вы служите, но мне кажется, что Вы служите и потому именно так хочется к Вам обратиться)! Извините, пожалуйста, что не смогла быстро ответить на Ваше письмо: что-то засуетилась и забегалась. Жаль, что мы не можем общаться с Вами по электронной почте, т.к. какие-то вещи не очень удобно обсуждать в публичном пространстве. Но, тем не менее, если Вам так удобно, то продолжим. Мой электронный адрес Вы можете посмотреть на страничке «Об авторах». А Ваш я узнаю, если Вы напишите на мой адрес. Но это так, на будущее, если все сложится.
Теперь – по существу Вашего ответа: я также реагирую на все безобразия, творящиеся сегодня на самом верху патриархии (Пицунда, дорогие автомобили, заоблачные цены на требы, жуткая коммерциализация церкви и многое другое). Но когда я пытаюсь обсуждать это со своими знакомыми прихожанами, они говорят, что это их не касается: они (священники и дьяконы) — сами по себе, мы — сами по себе, что не нам их обсуждать и, тем более, осуждать, что это большой грех. Да и сами священники именно так настраивают прихожан. А я так не могу, потому что считаю, что мы – единое тело, разделение на «они» (священники) и «мы» (приход) – неестественно и не по-православному. Скорее по-иудейски: там были левиты, «поставщики» дьяконов и священников. Об этом я писала в одном из текстов в блоге («Миряне и священство»), упоминая о. Николая (Афанасьева) и его теорию о царственном священстве. Но из моих знакомых меня никто не поддерживает, говорят, что нет во мне смирения (наверное, это так) и вести такие разговоры бесполезно. Я же придерживаюсь мнения, которое высказал о. Георгий Митрофанов: сегодня внутри одной патриархии (РПЦ) существует две церкви, одна из которой равняется на Христа, христианские и православные истины, на понимание церкви как «не от мира сего», а вторая – земная, ориентированная на исцеление телесное, на прикладывание к мощам, крещенскую воду, на освящение куличей и т.д., т.е. на церковь земную, где хорошо и спокойно, где можно зайти в храм, постоять и успокоиться. А то, что царство Христово – не от мира сего, это вообще ушло из прихода. Поэтому со своими приятельницами уже и не разговариваю на эти темы, боясь их потревожить своими сомнениями, а с батюшками открыто пыталась разговаривать, в результате была отстранена от клиросного служения, посрамлена открыто и унижена. Так что больше и не пытаюсь высказываться открыто о церковных вопросах в храме. Но пытаюсь обсуждать и высказывать свое мнение здесь, на блоге, да с такими же сомневающимися и видящими все безобразия, творящиеся сегодня в храмах и патриархии. Священники нашего храма, например, куда я долгие годы ходила, открыто «зомбируют», иного слова не подберу, прихожан, обвиняя их во всех несчастьях, случающихся в церкви. А священника осуждать – грех, хотя многие знают о безобразиях. Вот и поплакалась Вам, легче стало.
Что касается Ария, то Вы меня заинтриговали его фигурой. Я к нему, честно говоря, относилась именно так, как православие и говорит, и эту историю со смертью в нужднике – тоже знаю. Поэтому так и среагировала на Ваше первое письмо, где Вы говорите об Арии по-иному, посчитав, что это провокация. Попробую поискать о нем материал, но насколько знаю, все его работы были уничтожены. Осталось ли что?
Жду Вашего письма и подтверждения, что я не зря к Вам обращаюсь как к батюшке, с которым можно открыто поговорить и высказаться по спорным вопросам.
С уважением, Алевтина.
Уважаемая Алевтина,
в Вашем ответе, рассеявшем все изначально возникшие между нами недоумения, проскальзывает вопрос, который я с Вашего позволения отношу и к себе самому. Почему церковь все больше превращается в карающую, нежели в милующую, организацию? Давайте поставим вопрос иначе и попытаемся вспомнить, кого и когда миловала православная церковь? Подавала ли она свой голос в защиту слабых и угнетенных? Как бы мне хотелось быть ее адвокатом и сказать: да, миловала и защищала, и делала это бескорыстно, т.е. без оглядки на отдачу. Но… я не припомню таких случаев. Я пришел в церковь ровно 40 лет назад, когда она позорно молчала, находясь то ли в летаргической спячке, то ли в ступоре задавленного страхом организма, когда выдворяли из страны лучших ее людей, а самое церковь цинично топтали. Тогда Московская патриархия, выступавшая от имени всей полноты русского православия, с легкой совестью отвечала, что ей нет дела до земных проблем (Ин.18:36). Теперь эту фразу Христа маленько подзабыли те, кто купается в роскоши и строит себе дворцы в Пицунде, безжалостно вырубая при этом краснокнижную сосну. О какой милости мы можем говорить, наблюдая оголтелую травлю сексуальных меньшинств? Они, видимо, забыли, как Господь поступил с блудницей (Ин.8:2-11).
«Церковь, — как любят говорить первоиерархи, — всегда была и остается со своим народом». На самом же деле, она была и будет всегда с властью, с сильными мира сего. Не так давно я спрашивал одного московского монаха, кандидата разных наук и человека очень неглупого, почему церковь не борется с коррупцией. Он подтвердил (правда, как-то неохотно), что коррупция — это грех корыстолюбия, но бороться следует в первую очередь с более тяжкими социальными пороками — наркоманией, детской проституцией, пьянством, сквернословием. Каким образом бороться? Конечно, запретительством и общим «закручиванием гаек». О свободе говорил только в саркастических тонах, беря ее в кавычки. А коррупция — она ведь там, где власть, это общеизвестно. Уличать в грехе вымогательства и взяткодательства — значит, обличать власть. Русская православная церковь, однако, этого никогда не делала, даже в дореволюционный период. Единственное, на что был согласен мой собеседник — это журить власть имущих за нравственную распущенность подответственного им населения… Как будто не от головы начинает портиться рыба!
Я часто размышляю о христианской любви. Много ли я видел ее в церкви за 18 лет служения? Я видел человеческую хмурость, обособленность и декларированную на словах любовь «во Христе». Мы все были «возлюбленными о Господе братьями и сестрами». А что значит любить в Господе? Любить так, как Господь возлюбил человечество, «даже до смерти, смерти же крестныя»? Но такой жертвы от нас никто не требует, да это и другая любовь — любовь Бога к человечеству. Значит, делать это надо во имя ближнего, а не в счет будущего мздовоздаяния — это и будет называться любовью «во Христе». «Любить всех — значит, не любить никого», — замечательно подмечено Л.Н.Толстым. Многие православные любят все человечество, а конкретным индивидом пренебрегают.
В заключение хотел бы коротко вернуться к исторической фигуре Ария и Вашему утверждению, что большинство православных — стихийные ариане, а иногда и хуже. Согласен с этим. Может быть, поэтому тень александрийского пресвитера-еретика до сих пор не дает покоя иерархам РПЦ, если о нем распространяют — при том, что каких-либо деталей его жизни до нас практически не дошло — скабрезные подробности его смерти: в туалете, при отправлении естественной нужды… Как если бы хотели вымарать даже физически человека, идеи которого довлели над христианской церковью 300 лет.
Михаил! Видимо, Вы интересуетесь филологией и точным переводом слов, если судить по тому, что Вас интересует перевод очень спорного стиха Ис., 7:14, а точнее слова «Дева», споры по поводу которого не утихают и по сей день. Наши разногласия по поводу слова «мартис» — того же происхождения. Но в своих ответах я преследовала цель иную, чем Вы: хотела показать, что Ваша точка зрения, по крайней мере, так же оспорима, как и моя – с Вашей. В подтверждение приведу выдержку (несколько длинноватую) из лекций незабвенного В.В.Болотова.
«Борьба церкви с внешней силой государства нашла выражение в мученичестве. Церковь послеапостольского периода, ecclesia pressa, была церковь мучеников. Мученичество — в высшей степени характеристичное явление; что оно тесно связано с этим временем, видно из того, как трудно передать на других языках греческое понятие «μαρτυς». Древние восточные народы перевели его буквально, следовательно, без комментария. Греческое μαρτυς — значит свидетель. Ему соответствует сирийское sohdo, testis, от глагола sehad, testatus est, арабское sahid шахид (Лук. XXIV, 48), temoin veridique, от глагола шахида, rendre temoignage de, эфиопское самаъыт, послух, от глагола самыъа (= евр.) — услышал, асмыъа — послушествовал = свидетельствовал, армянское vkaj (Лук. XXIV, 48) от глагола vkajel. свидетельствовать, грузинское, кажется, мотцаме, т. е. также свидетель [1].
Новые славянские, не исключая и западных (чешское mucedlnik, польское meczennik), при переводе истолковали это слово, но не совсем верно. Напротив, западные народы, начиная с латинского, оставили греческое слово без перевода; латинское martyr перешло во все романские, до румынского включительно, и германские языки (немецкое Martyrer), впрочем, с толкованием в славянском смысле (Marter = мучение, истязание, пытка), равно как и в мадьярский.
……..
Слово «мученик», которым переводится у славян греческое μαρτυς — свидетель, передает лишь второстепенную черту факта и явилось как отзыв непосредственного человеческого чувства на повествование о тех ужасных страданиях, которые переносили martures. Такой перевод указывает, что в мученичестве эти народы больше всего поражены истязаниями мучеников, а не их свидетельством за веру. Но христианин грек смотрел на явление с другой стороны. Мученики — это борцы (αθληται) веры; их мучение — это «подвиг» с оттенком торжественности, αγων. μαρτυς, следовательно, не пассивный (мученик a participio passivi) страдалец, а герой — деятель. В истории о мучениках нас, отделенных от начала христианства многими веками, поражают прежде всего те истязания, которым они подвергались.
Современное состояние филологической науки таково, что она пока удовлетворительно не может объяснить греческое «μαρτυς». Тем не менее, филологи высказываются в том смысле, что μαρτυς сродно с μαρμαιρω, блещу, сверкаю. Другие ставят в связь μαρτυς с μερμερος, трудный (sorgenvoll); корень в μερμενος — μερ, отсюда же и «μεριμνα», — слово трудно переводимое; на русский язык оно передается неточно словом «забота», как и φροντις [2]. Предполагают, что этот корень фигурирует в санскритском smarati, он помнит — но с таким оттенком, что самое памятование доставляет муку помнящему, т. е. это нечто такое, чего забыть нельзя. Это «помнит» соприкасается с латинским memoro, но не memini, которое происходит от корня mana. Разница между memini и memoro заключается в том, что первое означает приятное ощущение свободной и сильной памяти, а со вторым соединяется понятие терзания. Здесь же находят корень для немецкого smerza, означающего боль. Таким образом, μαρτυς означает того, кто знает что-нибудь и чувствует это во всем существе своем как тягость, и это он исповедует.
Какой смысл нужно соединить с мученичеством, видно а) из библейского словоупотребления в Новом Завете, находящего объяснение в особой исторической задаче христианства первых времен, б) из противоположения понятия «мученик» понятию «исповедник», в) из исторического понятия «свидетель», как оно сложилось на библейской почве в ветхозаветные времена. Аналогию для уяснения этого смысла может до некоторой степени представлять моральная логика суда присяжных в настоящее время». — В.В. Болотов. «Лекции по истории древней церкви. I. Церковь послеапостольская и Римская империя».
Что касается Д.Бонхёфера. Вы совершенно правы: здесь я использовала другой источник. Еще раз посмотрела. Он был действительно казнен «9 апреля 1945 … через повешение в концлагере Флоссенбюрг (Бавария). Вместе с ним погибли адмирал Канарис и генерал Остер, а также некоторые другие участники заговора». Спасибо большое за уточнение.
Что касается Ария: человек был выдающийся, художественная литература тут если и приукрашивает, то немного. У него была только ссылка, в тюрьму его никто не заточал. Он всегда (или почти всегда) имел высоких покровителей: императоров или их жен. Так что если он и страдал, то не так, как первохристиане, которых действительно мучили, или позднее — других церковных мыслителей. Но первохристиане – не мой предмет в мартирологе. С его помощью хочу понять, почему сегодня РПЦ все больше превращается в карающую организацию, а не милующую. Поэтому для меня слово «μαρτυς» связано с болью и «означает того, кто знает что-нибудь и чувствует это во всем существе своем как тягость, и это он исповедует», если идти вслед за Болотовым. Арий у меня не связывается с болью.
Что касается Павского. Моя цель была — не в изложить его перевод Ветхого Завета, а описать его гонения, как церковного деятеля и мыслителя. Нового для Вас, конечно же, ничего нет, судя по Вашей эрудиции.
Извините, если Вас чем-то задела, но я также этого не хотела, как и Вы — меня. Понять друг друга с первого раза всегда сложно. И все-таки, несмотря на взаимное непонимание, надеюсь на дальнейший контакт. Вы меня заставили обратиться еще раз к различным источникам и уточнить свою позицию. За это – большое спасибо. В дальнейшем буду внимательнее относиться к тому, о чем пишу, в том числе и к используемой информации.
Вы как-то очень тенденциозны к моим постам. С чего Вы взяли, что я захотел сделать Вам «побольнее» (и за что?)? Признаться, большего дефольта я не ожидал, а тем более, от психолога. Не нравится Вам Арий? — но я же об этом не знал! Александрийский пресвитер, однако, за свои убеждения прошел и тюрьмы и ссылки, и не отрекся. Вам этого мало? Судя по скабрезным подробностям, знакомым Вам из его исторически далекой жизни («толпы поклонников»), Вы много читаете художественной литературы, авторы которой выдают свои домыслы за историческую правду. Важны ведь не детали, которых мы за давностью времени знать уже не можем, а сущность его жизни. Она — в горении за свои идеалы, оказавшие огромное влияние на императора Константина, послужившие причиной созыва двух Вселенских соборов и пропитавшие собой весь варварский мир. Даже Символом веры мы косвенно обязаны этому человеку. Такое историческое присутствие под силу только крупной духовной сущности, которой, без сомнения, был Арий.
Не нравится Вам слово тезаурус? Да ради Бога — назовите его «списком любимых и дорогих мне мучеников за убеждения, пострадавших от руки церкви». Я ведь не навязывал Вам.
Большой Энциклопедический словарь, Алевтина, может и не давать этимологии понятия, ограничиваясь его значением. «Свидетели веры» в первые века христианства действительно были мучениками, — я этого и не отрицал. Опять заглянул в этимологич. словарь и могу только подтвердить сказанное ранее: màrtys — «свидетель», martyrion — «свидетельство».
Меня приятно удивило, что человек, посещавший катехизаторские курсы, публикует такой материал о прот. Г.П.Павском, бесценный труд которого был конфискован и уничтожен церковным начальством РГПЦ. Я ведь, собственно, и попал на Ваш блог, интересуясь Павским (и, в частности, его переводом ключевого для всего христианства стиха Ис. 7:14). К сожалению, кроме общеизвестных биографических фактов из жизни о.Герасима, ничего нового для себя я не нашел. Но в этом и не Ваша вина. Я думаю, что ответы на некоторые специфические вопросы находятся в немногих экземплярах уцелевших его трудов. А где они сейчас — только Господь ведает.
Мне также импонирует Ваше отношение к Д.Бонхёфферу, которым сам увлекаюсь. Это говорит о том, что Вы человек, безусловно, критически мыслящий, аналитически относящийся к современному христианству. Опять позволю себе маленькую поправку (в надежде не сделать Вам еще больнее): Бонхёффер не был «заживо сожжен» в Бухенвальде, а повешен в концлагере Флоссенбюрга 9.04.1945.
А вообще, меня не покидает чувство, что Вы дали мне понять, что я не туда зашел. Если так, то простите за велеречивость, я Вас больше не побеспокою. Просто мне показалось, что нашел в Вас интересного собеседника. К сожалению, первое впечатление часто обманчиво.
Арий — не мой герой и Вы его сознательно выбрали, чтобы больнее уколоть меня. Он — не мученик. За ним ходили толпы его поклонников, принимавших его точку зрения, его никто не гнал. С ним спорили на Вселенском соборе, но отнюдь не сажали в карцер и не гноили его там по несколько десятков лет, как это случилось с Максимом Греком, его на пенсию никто не отправлял в сорок с небольшим лет.
И если Вы общаетесь с людьми сегодня, то среди них ариан, пожалуй, не меньше, чем тогда. Только они не слышали и не знают его имени, но точно так же, слыша, что Иисус — Сын Божий, считают Его вторым по значимости после Бога-Отца. Это и есть истина, от которой не уйти — большинство православных — стихийные ариане, а иногда и еще хуже.
Моя же цель значительно скромнее. Я пишу только о любимых, тех, что запали в мою душу, которые прожили далеко не благостную жизнь, в том числе и по причине церковной.
Что касается слова «Мартиролог», то вот его определение в Большом энциклопедическом словаре: МАРТИРОЛОГ (греч. martyrologion, от martyros — мученик и logos — слово, сказание),1) в христианской церковной литературе сборник повествований о мучениках и святых.2) Перечень жертв преследований, гонений, а также перечень перенесенных кем-либо страданий..
Слово «ТЕЗАУРУС» в моем случае абсолютно не подходит. Википедия: «Теза́урус (от греч. θησαυρός — сокровище), в общем смысле — специальная терминология, более строго и предметно — словарь, собрание сведений, корпус или свод, полномерно охватывающие понятия, определения и термины специальной области знаний или сферы деятельности, что должно способствовать правильной лексической, корпоративной коммуникации (проще говоря — пониманию в общении и взаимодействии лиц, связанных одной дисциплиной или профессией); в современной лингвистике — особая разновидность словарей общей или специальной лексики, в которых указаны семантические отношения (синонимы, антонимы, паронимы, гипонимы, гиперонимы и т. п.) между лексическими единицами. Таким образом, тезаурусы, особенно в электронном формате, являются одним из действенных инструментов для описания отдельных предметных областей».
Желаю Вам быть более внимательным к текстам моим и не только моим, судя по Вашей критике.
позвольте все же маленькое этимологическое уточнение: «martis» в переводе с греческого значит «свидетель», и в этом первоначальном значении термин использовался в юридическом и философском (гл. образом, стоическом) контекстах др. Греции. Не будучи использованным в библейско-иудаистском и библейско-христианском смысловых контекстах, в значении «мученик» или «мученичество» появляется с первыми гонениями на «свидетелей веры» в ранне-христианскую эпоху, принимая современное значение. А мартирологом — по аналогии с филологом, биологом, физиологом и т.д. — будет, наверное, исследователь, занимающийся историей палеохристианского мученичества. Но Вы, если я правильно понял, предлагаете учредить некий банк данных, посвящ. пострадавшим от церковного кулака религиозных мыслителей. Я назвал бы это как-то иначе (напр.,тезаурусом), и на первое место — и по значению, и по алфавиту — поставил бы великого Ария. Всего Вам доброго!