(Начало ,, ) Наше советское детство все проходило под знаком книг. У одних их было больше, у других – меньше. Кто-то начинал читать еще до школы и уже довольно резво бегал глазами по словам, а кто-то научился читать только в первом классе. Таких было большинство, в их числе и я.
Сам процесс обучения чтению помню смутно, но хорошо помню, как контролировали скорость чтения. Два сбоя – и неуд. Это было наказание, зато читать научились все и все читали очень быстро.
Прошли годы и я с удивлением обнаружила, что внук читает гораздо медленнее, чем читали мы в третьем классе, и делает в словах много ошибок, хотя учился уже в шестом классе. Сейчас, наверное, дети читают и того хуже.
Дома у нас книг не было, все пользовались библиотеками, которых было много и книжный выбор там был неплохой. Это сейчас библиотека стала скорее экзотикой, чем нормой.
Только с годами, много позже, книги стали появляться и дома. Однажды я обнаружила дома толстую книгу с неизвестным автором и странным содержанием о вымышленной Йокнапатофе. Это слово сразу врезалось в память.
И то ли из-за необычности слова, то ли из-за содержания, хотя было мне всего лет тринадцать и вряд ли я поняла Фолкнера, но в автора и странную Йокнапатофу влюбилась. Теперь весь Фолкнер стоит на книжной полке, и я иногда с тоской думаю: «Как жаль, что уже все прочитано».
А вот у все было по-другому и читать он научился гораздо раньше меня, и научился не по буквам, а сразу по словам.
Читать я научился рано по тем временам, лет к пяти. Думаю, что кто-то из старших показал мне всю азбуку, буквы я знал, но читать научился абсолютно случайно. Вот как это произошло. Детских книг тогда было мало, и книжка-раскладка со сказкой «Терем-теремок» была моей «настольной».
В ней на каждой странице была отличная картинка и внизу две или три строчки текста. Сам я читать еще не умел, но эту книжку мне много раз читали, я её знал наизусть и придумал что-то вроде игры, пересказывая весь текст и переворачивая страницы в нужных местах.
Взрослых это «чтение» очень забавляло, а я во время одного из таких переходов на другую страницу вдруг смог прочитать все слово целиком, смог увидеть Слово! И это чудо произошло, шутя, без обучения – я научился читать, и ВНАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО!
Когда, уже в школе, я увидел методику преподавания по слогам, все эти ма-, па-, ра-, ма-ма мы-ла ра-му и т.д. – то был несказанно удивлен таким безнадежно скучным приемам. Алфавит осваивался по буквам и неимоверно долго!
К счастью, к школе я уже спокойно читал, и в этом оказался «старше» своих сверстников, и в первых классах был отличником. Ненадолго. Но главное конечно не в этом, а в том, что я полюбил книгу - с дошкольного возраста.
А, научившись читать, мне захотелось писать, то есть сочинять самому, и это казалось так просто. Особенно поразили меня стихи, такое невозможное превращение – слова становятся музыкой. И рифмы - вдруг оказалось, что десятки слов точно соединены невидимой нитью, они рифмуются!
***
Первое советское радио в доме
Недавно мне пришлось установить в квартире пару новых электророзеток, так как количество приборов еще увеличилось и дополнительными «тройниками» уже невозможно стало обходиться. И я стал подсчитывать количество розеток в квартире. Их оказалось 24 и в некоторых еще и «тройники».
А в старом доме в нашей комнате висел на потолке желтый абажур, и еще была одна розетка, в которую втыкался единственный электроприбор – настольная лампа! Розетка располагалась в простенке между окнами, над письменным столом, а выше была радио-розетка, а еще выше на стене висел круглый репродуктор, с конусом из черной бумаги.
Вот и вся техника конца сороковых и начала пятидесятых годов. Но радио было чудесным окном в мир неизведанного. Радиоспектакли, рассказы и стихи, исполненные лучшими артистами, песни, музыка, ну и конечно новости, которые я старался не слушать.
Целый мир звучал из черного репродуктора, и звучал целый день с момента включения часов в семь или уж, конечно, в восемь (последние известия!) и до позднего вечера. А в других семьях он не выключался вообще – от гимна в шесть утра до гимна в двенадцать ночи! И всем его хватало, и взрослым и детям, для каждого находилось что то интересное и любимое.
Первый советский телевизор
Появление первых телевизоров не произвело большого эффекта. Да, конечно, кино на дом, это здорово, но буквально микроскопический размер экрана и чудовищная линза, которая только искажала изображение, не предвещали будущего телевизионного взлета. Да и радио не отвлекало от дел, под него можно было рисовать, шить, разговаривать, мастерить или играть в игрушки.
Телевизор появился и у наших ближайших соседей, и нас приглашали «на телевизор», т.е. посмотреть кино или спектакль. Это был телевизор марки КВН, других еще не изобрели, разумеется, черно-белый, с линзой, наполненной водой.
Если смотреть на экран точно по центру – линза действительно увеличивала размер экрана, но чуть сбоку - и изображение превращалось из прямоугольного в трапециевидное.
(Продолжение )
Тина Гай
Интересно? Поделитесь информацией!
Related posts
- Елена Благинина. Голоса Серебряного века
- Самуил Маршак - гений детской литературы
- Святочные рассказы
- Азбука Александра Бенуа. Окончание
- Картинки детства. Аристократка
- Картинки детства. Винстиныч
- День детства
- Троллейбус
- Анна Силивончик
- Картинки детства. Баня
nadilel (3)
Игорь Гера... (3)
Lilly (2)
Елена (2)
Абрам (1)
Александр (1)
Александр ... (1)
Алексей (1)
Дмитрий (1)
Елена Шипи... (1)
Согласна. Но мне повезло, в том смысле, что я стала собирать свою библиотеку в девяностые, когда еще книга не стала роскошью, а предложений было много. Вот тогда и удалось купить многих и много, правда дочь увозит иногда то, что ей нравится, но это мне не жалко. Все равно библиотека достанется ей. И с последними Вашими словами я тоже согласна: «не обольщаюсь по поводу радужных идей перестроек, когда меняют только старую этикетку на новую, гламурную, а вино — как было кислым, так и осталось…». Да, все так…
В свое время, когда все читалось, книги ходили по рукам, а в магазинах их прост не было… А сейчас есть, но они недоступны, разве только взору. Книга стала роскошью, ее унизили до состояния денежного эквивалента. Духовная пища осталась такой же недоступной хомо советикусу, как и раньше, во времена застоя… Поэтому я не обольщаюсь по поводу радужных идей перестроек, когда меняют только старую этикетку на новую, гламурную, а вино — как было кислым, так и осталось…
Фолкнер у Вас остался в другом месте? Книги не всегда можно с собой увезти, к сожалению. Юра, например, рассказывал, что когда уезжал из СССР в Америку, то оставил всю библиотеку сестре. Я так понимаю, очень хорошую библиотеку. Фолкнера люблю за библейскую насыщенность, начиная от названия («Авессолом, Авессолом!») до создания своеобразной библии выдуманной страны, со всеми выписаными деталями, героями, их историями. И такими же временными перебивами, как в Библии. Я вернулась к Фолкнеру спустя много лет после детства и читала его параллельно с Джойсом. Фолкнер мне оказался гораздо ближе. У Джойса проза интеллектуальная и иезуитская, у Фолкнера — живая и настоящая. Очень люблю его «Свет в августе».
А вот первых детских книг вообще не помню. Помню уже подростковые, например, Фенимора Купера. А все детские книги стоят перед глазами, потому что очень много покупали книг дочери и много читали ей. А книжки все были переизданиями старых книг с теми же картинками. «Конька Горбунка» дочь тоже не очень любила. Даже не знаю, почему.
Повезло Вам с подготовкой к школе. Я как-то одинаково любила и математику, и литературу. Хуже было с русским языком, но как-то особо тоже не напрягалась. Училась легко, хотя никто со мной не занимался. Мать вообще не знала забот с нами и со школой. Даже не помню, чтобы она когда-нибудь ходила на родительские собрания. Мы учились с сестрой хорошо. Нам привили интерес к учебе. И до сих поря я люблю учиться и узнавать что-нибудь новое.
Наконец стал читать этот рассказ и обнаружил ну прямо совпадение: только что закончил статью и закинул всюду про телевидение. Там вспоминал мои первые телевизоры КВН-49 и Старт-2 Да такое было детство. Но меня воспитывала бабушка и в школу я пришёл хорошо подготовленным в отношении к чтению, письму, арифметики. Хотя последнюю так и не полюбил вплоть до высшей математики.
Как интересни, Тина…. Я с Фолкнером познкомилась чуть позже, и оказалась навсегда. Не могу понять, что заставляет меня возвращаться к нему и помнить целые фразы, но его философия оказалась мне ближе, чем философия моего соотечественника Гранта Матевосяна, которого здесь величали армянским Фолкнером… К сожалению, не могу взять с полки томик Фолкнера, а так хотелось бы.
А из детства, помню любимую книжку » Конек горбунок», папа подарил на Новый год, такую большую и красочную, что помню все картинки, хотя сама книга давно утеряна. Мне было всегда странно, что мои дети, которым я часто читала эту великолепную сказку, не любили ее так, как я в детстве.