Читая Чехова: грустно, «Memento more» - и больше ничего! Все живут отдельно, своей жизнью, своей правдой, своей любовью.
Приходится удивляться, что все-таки есть какие-то сцепления между людьми.
Они искусственны, т.е. не от человека, а извне: от общества, от необходимости держаться в этом безразличном океане жизни, чтобы не упасть и не утонуть в нем сразу.
Разговор между ними начался только, когда они развелись. Ей уже не было нужды подстраиваться под него, а чаще молчать, ему – захватывать пространство, как обычно он делал,чтобы подчинить ее себе.
Их встречи длились недолго, всего полгода, но для нее они были необходимы, потому что в разговоре она выговаривалась, выстраивая свою линию поведения и диагностируя свое поведение: если их взгляды совпадали, это было признаком ее заблуждения, если расходились, она была на правильном пути.
Сола Монова попалась мне случайно, но глаз не отвела, потому что понравились ее стихи. Стала копаться в Интернете, нашла много интересного. Надеюсь, кому-то понравится тоже.
Юлия Соломонова (по паспорту) отмечена третьей премией в конкурсе "Народный поэт" в сезоне 2012 сайта "Стихи.ру", первым местом телемарафона "Вечерние стихи", победой в конкурсе поэтов и конкурсе чтецов памяти Яхонтова.
Юля родилась в 1979 году во Владивостоке, живет в США. Закончила много чего: ВГИК , получив профессию режиссера, Институт Экономики и Менеджмента ДВГТУ и Дальневосточную Академию Искусств.
Но это все официально-формальное, а неформальное - много любви, грусти и эпатажа. Выбрала из всего ее творчества самое малое и понравившееся, без мата и цинизма.
Любовь и привязанность не сообщающиеся сосуды. «За Любовь мы должны бороться, а привязанность сама борется за то, чтобы поработить нас. Любовь всегда только отдает, а привязанность всегда только берет. Любовь всегда ищет отдать себя и никогда не ищет, чтобы брать» (Симеон Афонский).
За долгие шесть часов пути от монастыря до дома, она рассказала свою грустную историю: муж на девять лет младше, сын, которому все отдала, превратил ее в свою рабыню, полностью подчинив своим капризам, привычкам и распорядку.
Муж после работы ложится на диван, уходит в другую комнату и смотрит американские фильмы, практически с ней не общаясь. Он живет своей жизнью, она - своей, в которой он ничего не понимает, да и понимать не хочет. Всякий раз, когда она пытается с ним заговорить, он отмахивается рукой.
АСМР – название давно известного эффекта удовольствия, которое получает человек, когда кто-то производит манипуляции с его волосами, например в парикмахерской или просто поглаживают по волосам и спинке ребенка, чтобы он поскорее уснул.
«Мама научила меня», - так говорят дети. Мы действительно часто говорим детям слова, в которые не вдумываемся и не придает им большого смысла, а дети вдумываются, и придают.
Поэтому надо быть осторожными не только со своими словами, но и своими детьми, и своими мыслями, кои не облекать бездумно в ложную обертку.
Мама научила меня ПРЕОДОЛЕВАТЬ НЕВОЗМОЖНОЕ: "Закрой рот и ешь суп".
Забытых имен много, но они остаются в культурном пространстве навсегда, если стали однажды культурным явлением.
Таким явлением был поэт Кочетков Александр Сергеевич, которого мало кто знает, но многие помнят «Балладу о прокуренном вагоне», известное как "С любимыми не расставайтесь!"
О самом поэте известно очень мало. Типичный : тихий, скромный, застенчивый, приветливый и добродушный, закрытый и стеснительный, боявшийся относить свои стихи в редакцию, чтобы не нарваться на грубость.
Работал в тишине и глубине, слыл чудаком за любовь к старушкам, кошкам и вообще ко всему живому. Он никогда не показывал своего дурного настроения, все и всегда видели перед собой приветливого и милого человека.
У него никогда не водились деньги, а если и появлялись, то тут же перетекали в пустые кошельки на помощь нуждающимся или на содержание кошек. К любому живому существу он относился с благоговением, как относятся к святыне.
Одиночки в своем большинстве интроверты, про которых смело можно утверждать «В тихом омуте черти водятся» и «В тихой воде омуты глубоки».
Я из их числа, поэтому мне нетрудно понять и объяснить тихих одиночек, я чувствую их нутром, вижу в них себя и понимаю, что по-другому они поступить не могут по определению и по природе.
Они мучаются сами, но ничего с этим сделать не могут. Я давно хочу высказаться на этот счет, но как-то не созрела, что ли, но в последнее время стало что-то происходить такое, что меня заставляет высказаться.
Путин, которого либеральная интеллигенция ругает, в том числе и я, типичный интроверт и многое, что он делает, идет не от его подготовки как агента спецслужбы, а от его психологического строя. Ругая его, я фактически ругаю себя.
Церковь Одигитрии в монастыре Иоанна Предтечи в Вязьме. 1650-е гг.
Начало и
Русское храмовое зодчество в послесмутное время (вплоть до патриарха Никона) продолжало традицию возведения шатровых храмов, постоянно совершенствуя, дополняя и разнообразя варианты их возведения.
Это было важно для соединения разорванного исторического пространства и возрождения русского золотого периода пятнадцатого-шестнадцатого веков, в котором возник шатровый стиль.
При этом надо сказать, что шатровые храмы были не только культовыми сооружениями, но и мемориальными памятниками, призванными напоминать о значимых исторических событиях в жизни русской истории.
В частности, они напоминали о победе русских над иноверцами. Так случилось с Покровскими храмами на Красной площади в Москве, в родовом имении Романовых Рубцово и в родовом поместье Пожарского в Медведково.
Послушание – неподъемный для меня камень преткновения. В церковной среде числюсь по разряду несмиренных и строптивых. Внешне делаешь все, как положено, а внутри - нет согласия.
Меня не убеждает, что должна делать то или иное за послушание или просто потому что переступила порог храма (не монастыря!),
делать по внешнему приказу, словно бессмысленный ребенок, а не взрослый человек. Тем более страшно вручать свою душу кому-то только потому, что он ходит в священническом облачении.
Не понимаю сердцем и умом, почему должна быть послушной тому, кого не выбирала в духовники, кого не принимаю сердцем, с кем никогда не беседовала откровенно и не открывала своих помыслов.
Я не принимала монашеский постриг, не давала монашеских обетов и привыкла, прежде чем делать что-то, думать и нести ответственность за свои действия сама.