Ну вот, уже первый пошел и ушел: закончился январь. Тяжелый месяц – весь в праздниках. Радуюсь скорому наступлению Великого поста, чтобы отпраздновать духовный новый год по-настоящему. Ну, а чтобы достойно завершить январский пир – один случай из жизни. История, правда, не совсем весёлая, хотя и со счастливым концом. Зато жизненная...

Нога и мысль

Иду по коридору больницы Чудновского, ищу нужный мне кабинет. Ежегодная медицинская комиссия — это вам не жук на палочке. Вдруг! Ба! Валерка Иванченко, третий механик с моего прошлого парохода, двухметровый амбал – идет с загипсованной ногой, но, улыбается мне во весь приятельский оскал. Я тут же у него спрашиваю, мол, что с ногой то??? Кошку мучил? Он поведал мне грустную историю.

Принял он дела на судне. Хороший пароход, финской постройки, все внутри удобно и красиво. Но, случилась незадача – потекла у него в каюте батарея отопления. Время ей пришло. Батарея была еще с финской постройки. Тоненькая и изящная. А заменить ее пришлось на изделие отечественного чугунпрома, по тяжести едва уступающему Бруклинскому мосту, а по изящности — отстающему от рецепта советской военно-полевой кухни.

Здоровенная конструкция, которая легко защитит в случае ракетно-ядерного удара. Как-то, этот дизайнерский аксессуар, прикрутили к переборке, подвели трубопроводы и батарея вступила в свои права наследования. Только вот какое дело, нынешняя батарея никак не давала закрыться ящику стола. Он вызывающе торчал, категорически не желая находиться на штатном месте и беззастенчиво крал без того малое пространство каюты.

Каждый день начинался у Валерки одинаково. Он вставал после сна, шел к раковине на утренние процедуры и со всего маха бился правым коленом о дружеский ящик, который любезно выдвинула батарея. Разумеется, при обратном возвращении, он скрупулезно прикладывался к этому ящику, только уже теперь левым коленом.

Инквизиция продолжалась два месяца, пока Валерка не попросил замену по семейным обстоятельствам. Приехал в порт сменщик, сдал ему Валерка дела и, по старой традиции, решили они прием-передачу дел, отметить по чуть-чуть. Закуски порезали, разлили и тут Валерка вспомнил, что есть у него минералка в холодильнике. Вскочил, метнулся за минералкой и…в который раз ощутил правым коленом незыблемую твердь ящика, любовно изготовленного руками финских лесорубов.

Боль была пронизывающей и еще более обидной от того, что Валерка уже злорадно себе представлял мытарства сменщика, которому предстоит работать на судне дальше. Вне себя, Валерка взвыл зверем, схватил этот ящик, выдвинул его из стола максимально и всадил его обратно с силой, которой его наградила двухметровая природа. Ящик вошел в стол, как раскаленный нож в масло. Порадоваться этому обстоятельству Валере было не суждено.

Ящик, с чудовищной силой ударивши в мать всех бед – батарею, сорвал ее с креплений. Батарея, на мгновенье, повиснув на тонюсеньких финских трубопроводах, тут же обломила их своей чугунной глыбой и рухнула вниз со страшным грохотом. Точкой пересечения вектора реактивной тяги и земного притяжения – оказалась Валеркина ступня 48 размера. Левая. Вместо приятного времяпровождения и последующей поездки домой, — звонок в «03», приезд «скорой», сложный перелом, травмпункт, гипс. Погуляли…

На этом все не закончилось. А наоборот. Началось. Спустя какое-то время, надлежало Валере сделать очередной снимок стопы. Сделал. Сидит, ждет вызова к хирургу. Для получения консультаций. Вызывают, моргнувшей лампочкой над дверью. Валера входит. Хирург берет его снимок в руку, долго всматривается, подскакивает, бежит к лампе, одевает очки, снимает их. Бежит к окну. Долго всматривается в снимок, сквозь лучи палящего солнца. Садится, яростно трет виски ладонями.

Смотрит на Валерку как на воскресшего покойника. Хватается за голову и выбегает из кабинета. Через три минуты, затаскивает за локоть еще одного деятеля в белом халате. Деятель лопочет «Не может быть, не может быть, не верю, не верю, наука такого еще не знала». Белохалатные уже в четыре глаза и четыре стекла с миллионными диоптриями, рассматривают снимок и носятся между окном и лампой. Врачи закурили прямо в кабинете, трясущимися руками держа сигареты. Валера внезапно понял, что жить ему осталось буквально пять минут, а дел еще невпроворот.

Вежливо поинтересовался у лепил, насколько больно будет ему умирать. Тот, что постарше, весь взъерошенный, подлетел к Валере и стал объяснять…вы не понимаете…вы уникальны…случай не зарегистрированный в практике…вот тут, смотрите…на снимке…видите…хрящики не отчетливые??? Видите??? Вижу, обреченно признался мой приятель. И что? Мне теперь ногу отрежут, в банку ее со спиртом упакуют и будут у вас, ниже этажом, студентам показывать??? Хирург на секунду задумался, такая гениальная идея ему в голову сразу не пришла.

Но, он продолжил гнуть свою линию…нет, до этого не дойдет, надеюсь…но, понимаете…у вас нога еще растет!!! Вы уникальны! Все люди заканчивают свой рост в определенное время! А вы – исключение!!! У вас хрящики еще не отвердели – вы растете!!! Тут Валера понял, что его принимают не за хирургического больного, а за словившего «белочку» таежного охотника. Он строго спросил врачей: Вы чего? Не только тут курите, но и пьете в кабинете? Мне 32 года, у меня рост 198 см, нога 48 размера – хрен где обувь подберешь!!! Куда ей расти??? Прекратите нести ахинею и немедленно продлевайте мне больничный!

Пауза была недолгой. Двое сподвижников науки тут же сорвались с места и ушли галопом в коридор. Спустя минут десять, привели совсем старого гриба, который ни черта не видел и слышал с перебоями. Гриб уселся напротив Валерки и уставился в него слепыми глазами Вия. Вурдулаки любезно сунули ему в руки рентгеновский снимок послечугунной ступни Валеры.

Вий, мельком взглянув на снимок, кряхтя, стал подниматься и сказал тому, что постарше, «А тебя, Сашка, я зря тогда пропихивал в ординатуре, тупица ты» и велел сподвижникам отвести его обратно. Около выхода остановился, приосанился весь и выдал «Придурки вы, а не выдвиженцы от науки. Это детская ступня на снимке. Ребенка, лет 7-8».

Иванченко В. – была девочкой Викой. Маленькой. И она сломала ножку. Бедная. А Валерка, тоже Иванченко В, сломавший ногу, был мужчиной, 32 лет и росту о 198 сантиметрах. Но, это обстоятельство не помешало сестре в рентгеновском кабинете, спутать снимки и подписать их потом совершенно одинаково.

А с Валеркой мы потом выпили, но, это уже совсем другая история.

 

Related posts

• С праздником 7 ноября
• Ночной звонок
• Излечение от рака
• О наболевшем
• Врачи и пациенты. Бедная Лиза
• День врача
• В.М.Бехтерев. Жизнь и учение
• Сестра милосердия
• Бесстрашный академик
• Святитель Лука Войно-Ясенецкий