(Начало:1, 2) Итак,  Фридрих Ницше выделяет следующие этапы нигилизма:
1. Злопамятство: поиск виноватого, перекладывание вины на другого – «это все из-за тебя, ты во всем виноват»;

2. Нечистая совесть: комплекс вины – это все из-за меня, я во всем виноват;

3. Аскетика: уход от мира, отрицание жизни, суд над нею с позиции ценностей, стоящих, якобы, выше земной жизни, потому что тяжелее всего аскету нести земную жизнь, полную страстей и непредсказуемости;

4. Смерть Бога: одна из самых значительных идей Ницше,  которой он обозначает смену одних ценностей
– другими, Божественных, характерных для первых трех этапов (иудаизма и христианства),– человеческими: моралью, пользой, прогрессом; здесь человек встает на место Бога, но нигилизм никуда не исчезает; людей, желающих занять  место Бога, Ницше называет «высшими», мнящими, что они могут теперь диктовать другим, что хорошо и что плохо, они пытаются как бы сменить «Нет» на «Да», но все равно у них звучит одно - «Нет» жизни;

5. Последний человек: драма продолжается, только разыгрывается она уже не вовне, а внутри бессознательного, уверяющего человека, что он может обойтись без Бога, без морали, что  все – только суета: лучше оставаться в бездействии;

6. Человек, стремящийся  к гибели: он утверждает, что  хочет изменений, жаждет преображения, а не только уничтожения старого мира и его ценностей; он стремится к  обновлению и становлению, и в этом становлении утверждать себя и жизнь.

Преобразование или, более привычное моему уху, «Преображение» - последний, третий, акт величественной человеческой трагедии, которую разворачивает перед читателем Фридрих Ницше. В этом акте две противоборствующие силы, реактивная и активная, меняются местами и в этой смене утверждение становится ведущим, а отрицание – лишь его сопровождение в виде грома критики, следующего за молнией, олицетворяющей любой  акт  творения.

Преобразование утверждает наступление переворота между отрицанием и утверждением. Мрачные чувства  - тоска, тревога, страх, спутники нигилизма и чувства вины, сменяются радостью творчества, которая становится ведущей. Героем и воплощением утверждения у Ницше является Заратустра,  но он только пророк и предтеча творца, только жених того, у кого  не достоин развязать ремни обуви его - у неистового Диониса.

«Тогда   опять   сказала   она (тишина –Т.Г.)   мне   беззвучно: "Ты  не хочешь, Заратустра? Правда ли это? Не  прячься  в  своем упорстве!" --  И я плакал и дрожал, как ребенок, и наконец сказал: "Ах, я хотел бы, но разве могу я! Избавь меня! Это свыше моих сил!"

Тогда  опять сказала она мне беззвучно: "Что тебе за дело, что случится с тобой, Заратустра? Скажи свое слово и разбейся!"--  И я отвечал: "Ах, разве это мое слово? Кто я такой? Я жду более достойного; я не достоин даже разбиться о него".

Тогда опять сказала она мне беззвучно: "Что тебе за  дело, что  случится  с  тобой? Ты еще недостаточно кроток для меня. У кротости самая толстая шкура". --  И я отвечал: "Чего только не вынесла шкура моей  кротости! У  подножия  своей высоты я живу; как высоки мои вершины? Никто еще не сказал мне этого. Но хорошо знаю я свои долины".

Тогда опять сказала она мне беззвучно: "О Заратустра,  кто должен   двигать   горами,   тот  передвигает  также  долины  и низменности". --  И я отвечал: "Еще мое слово не двигало  горами,  и  что я говорил,  не  достигало  людей. И хотя я шел к людям, но еще не дошел до них".

Тогда опять сказала она  мне  беззвучно: "Что  знаешь  ты об   этом!  Роса  падает  на  траву,  когда  ночь  всего безмолвнее". --  И я отвечал: "Они смеялись надо мной, когда нашел  я свой собственный путь и пошел по нему; и поистине, дрожали тогда мои ноги.  И  так  говорили  они  мне:  ты  потерял путь, а теперь ты отучиваешься даже ходить!"

Тогда опять  сказала  она  мне  беззвучно:  "Что  тебе  до насмешек  их! Ты тот, кто разучился повиноваться: теперь должен ты повелевать!     Разве  ты  не  знаешь,  кто  наиболее  нужен   всем? Кто приказывает великое. Совершить   великое   трудно;  но  еще  труднее  приказать великое.   Самое непростительное в тебе: у тебя есть власть, и ты  не хочешь властвовать".--  И   я   отвечал:   "Мне   недостает   голоса  льва,  чтобы приказывать".

Тогда, словно шепотом, сказала она мне: "Самые тихие слова -- те, что приносят бурю. Мысли, ступающие  голубиными  шагами, управляют миром.  О  Заратустра,  ты  должен идти, как тень того, что должно наступить:  так  будешь  ты  приказывать  и,  приказывая,  идти впереди".  --  И я отвечал: "Мне мешает стыд".

Тогда  опять  сказала  она  мне  беззвучно: "Ты должен еще стать ребенком, чтобы стыд не мешал тебе. Гордыня юноши тяготеет еще на тебе, поздно  помолодел  ты, -- но кто хочет превратиться в дитя, должен преодолеть еще свою юность".   И  я решался долго и дрожал. Наконец сказал я то же, что и в первый раз: "Я не хочу".

Тогда раздался смех вокруг меня. Ах,  смех  этот  разрывал мне внутренности и надрывал мое сердце!      И  в  последний  раз сказала она мне: "О Заратустра, плоды твои созрели, но ты не созрел для плодов своих!   И оттого надо тебе опять уединиться;  ибо  ты  должен  еще дозреть"» ("Так говорил Заратустра").

У философии преобразования Ницше есть свои фигуры и категории: вечное утверждение, удваивающееся повторным утверждением «я», воплощенное в обручении Диониса с  Ариадной; жизнелюбивый и огненный Дионис, игрок, всегда ставящий на случай, а не на закон и порядок, Вечное Возвращение.

Вечное Возвращение - ключевая идея философии преобразования и утверждения немецкого мыслителя, которой он придавал особое значение. Она пришла к нему неожиданно, как озарение:

«Основная концепция «Так говорил Заратустра» - идея вечного возвращения, эта высшая из мыслимых форм утверждения, - относится к августу 1881 года: она набросана на листке бумаги с припиской: 6000 футов по ту сторону человека и времени!

Однажды я шел лесом вдоль озера, лежащего у Сильвапланы; недалеко от Сюрле я остановился отдохнуть у подножия величественной пирамидальной скалы. Тут осенила меня эта мысль. Оглянись я на месяц-другой от этого дня назад, я заметил бы в качестве предзнаменования этой идеи, внезапное и разительно глубокое изменение в моих вкусах, и прежде всего в музыке.

Быть может, всего «Заратустру» следует рассматривать под знаком музыки; очень вероятно, что самым условием его возникновения было услышать в художественном воплощении идею Вечного Возврата». (Из воспоминаний сестры философа Э.Фёрстер-Ницше) .

Вечное Возвращение - не что иное, как бытие вечного становления, которое требует смерти и преодоления всего предыдущего. Чтобы понять новизну этой идеи, необходимо иметь в виду, что Вечное Возвращение прошло как бы проходит два этапа.

Первый, когда Ницше  понимал под Вечным Возвращением цикличность, возвращение всегда Того же Самого, наподобие обыкновенной природной цикличности. Эта банальная трактовка Вечного Возвращения принадлежит больному Заратустре, заболевающему именно от такого понимания этой великой идеи.

В этом Заратустра упрекает Орла и Змею, потому что, если все возвращается к Тому же Самому, значит, вернется и нигилизм, и отрицание, и опять восторжествует  раб. Нет, возвращается только утверждение: радость, творчество, танец и музыка. Вечное Возвращение избирательно: возвращается только то, что активно, что только рождается, становится, что является пока еще недоноском будущего. Рождение уже свершилось, но  его гром еще не докатился  до ушей большинства.

И последняя фигура в философии преобразования Фридриха Ницше, тоже изолганная и трактуемая совсем иначе, чем ее трактовал сам автор – сверхчеловек. Сверхчеловек – это тот, кто  отрицает человека как больное существо. Человек, утверждает философ, только мост и переход к сверхчеловеку, потому что человек по сути своей является существом реактивным.

«Я  учу вас о сверхчеловеке. Человек есть нечто, что должно превзойти. Что сделали вы, чтобы превзойти его?  Все существа до сих пор создавали что-нибудь выше себя;  а вы  хотите быть отливом этой великой волны и скорее вернуться к состоянию зверя, чем превзойти человека?

Что такое обезьяна в  отношении  человека?  Посмешище  или мучительный  позор.  И  тем  же  самым  должен быть человек для сверхчеловека: посмешищем или мучительным позором.      Вы совершили путь от червя к человеку, но многое в вас еще осталось от червя, Некогда были вы обезьяной, и даже теперь еще человек больше обезьяны, чем иная из обезьян.

Даже мудрейший среди  вас  есть  только  разлад  и  помесь растения  и  призрака.  Но разве я велю вам стать призраком или растением?     Смотрите, я учу вас о сверхчеловеке!     Сверхчеловек -- смысл земли. Пусть же ваша  воля  говорит: да будет сверхчеловек смыслом земли!» ("Так говорил Заратустра")

Вечное Возвращение преображает человека, изменяет его сущность: по мере преображения в нем рождается сверхчеловек, в котором собрано все, что утверждает. Сверхчеловек  - результат любовного союза Диониса и Ариадны. Заратустра называет его  своим ребенком, но на самом деле его отцом является Дионис.

Таким образом, в третьем акте своей героической трагедии Ницше выводит на сцену четыре главных фигуры преобразования: Диониса, Ариадну, Вечное Возвращение и Сверхчеловека.  Человеческая трагедия завершена, но настоящая трагедия - трагедия сверхчеловека - только начинается, однако написать ее философ не успел.

И в конце, хочется остановиться на отношении Фридриха Ницше к  Иисусу Христу и вообще - к христианству. Хотя бы потому, что в его произведениях очень много скрытых и явных евангельских цитат, не говоря уже об «Антихристе», в котором философ делает критический разбор христианства.

«Антихрист» написан в 1888 году и является первой книгой в его грандиозном замысле «Переоценка ценностей». В этой книге он должен был изложить всю свою философию в полном виде. В нее должны были входить четыре книги:

Книга 1. Антихристанин, опыт критики христианства». Книга 2. «Вольный дух: критика философии как нигилистического движения». Книга 3. «Имморалист: критика невежества самого фатального рода, повседневной морали». Книга 4. «Дионис: философия возвращения».

Этот план у Ницше возник в 1888 год, в последний год его активной деятельности, накануне трагической болезни. Но воплотить этот план в жизнь ему не удалось. Остались только фрагменты, из которых потом сложили «Волю к власти», хотя у Ницше никогда не было такой книги, даже в планах.

«Антихрист» или «Антихристианин» - единственная книга из четырех задуманных, которые должны были войти в главный труд философа.  Христианству Ницше противопоставляет Вечное Возвращение. Но читая «Антихриста», внутренне не оставляет ощущение, что философ восхищается Иисусом и ненавидит то, что во что потом превратилось христианство, виновником чего считает апостола Павла.

Иисус Христос, в отличие от Савла-Павла, кроток, никого не проклинает, безразличен к любой виновности и хочет только одного – умереть, чтобы своей смертью открыть путь к преобразованию человека. Спаситель действительно был  тем Человеком, который желал гибели всему наносному, всем мифическим «Нет», прикрываемым Священным Писанием.

Здесь Ницше следует за Спинозой, первым, кто разоблачил все мистификации вокруг Писания и сказавший «Да» философии утверждения. «Распятый» в таком понимании оказался ближе всего к Дионису, а Преображение и Воскресение  Иисуса – лишнее тому подтверждение. Именно Христос открыл путь к преобразованию. Отсюда слияние Диониса и Распятого и подпись  «Дионис-Распятый», которой Фридриха Ницше подписывался в последних безумных письмах 1889 года.

Тина Гай

Related posts

• Шарль Бодлер. Род Каина. Часть 2.
• Джон Донн. Дуэль со смертью. Окончание
• О любви. "Ожерелье голубки»
• Саранский отшельник
• Фридрих Ницше. Жизнь и труды
• Макс Эрнст. Окончание
• Шарль Бодлер. Род Каина. Часть 3. Окончание
• Джебран Халиль. Поэт-философ
• Рене Генон: Восток и Запад
• Блёз Паскаль. Не будем искать уверенности и прочности