Михаил Ле-Дантю. Человек с лошадью.

Михаил Ле-Дантю (г.р.1891) относится к числу тех русских людей, на чью необычную французскую фамилию обращают внимание прежде, чем начинают знакомиться с их творчеством. Так, по крайней мере, случилось со мной.

Фамилия художника, известность к которому пришла только в девяностые годы прошлого столетия, действительно очень необычная и более чем примечательная, тесно связанная с историей России девятнадцатого века, с движением декабристов, народовольцев и разночинцев, потом, правда косвенно, и с советской властью.

Многие помнят фильм «Звезда пленительного счастья», где рассказана история любви француженки Полин и молодого повесы Ивана Анненкова. Не знаю, были ли прототипы у этих героев, но чем-то эта история напоминает историю любви дочери прапрабабки художника и молодого дворянина, в семье которого эта бабка была гувернанткой.

Там ее дочь Камилла Ле-Дантю познакомилась с будущим декабристом Ивашовым, была в него тайно влюблена, но брак между ними был невозможен из-за разницы в положении. Все изменилось, когда Ивашова за участие в восстании  приговорили к ссылке в Сибирь.

М.Ле-Дантю. Кмпозиция Дама и господин

Тогда Камилла сделала все от нее зависящее, чтобы обвенчаться с любимым, но уже в остроге. Вслед за дочерью в Сибирь отправляется и мать Камиллы, Мари-Сесиль в замужестве Ле-Дантю, ставшая в России Марией Петровной.

Энергичная, свободолюбивая, строптивая, понимавшая жизнь как труд, она прожила почти сто лет, оказав влияние на все свое французское семейство с его детьми, внуками, правнуками и праправнуками. Но несмотря на столь продолжительную жизнь в России, она так и не выучилась говорить и писать по-русски.

Ее старшая дочь вышла замуж за помещика В.И.Григоровича из Симбирска  и родила Дмитрия Григоровича, в будущем знаменитого  писателя, автора «Гуттаперчевого мальчика» и «Антона Горемыки». Но, в отличие от Михаила Васильевича с французской фамилией Ле-Дантю,

Дмитрий Васильевич с русской фамилией Григорович, воспитанный француженкой-бабкой, до восьми лет по-русски не знал ни единого слова, а позднее писал и говорил по-русски с невозможным французским акцентом, едва подбирая русские слова.

Удивительно, что такой до мозга костей эстет, француз и потомственный дворянин как Д.В. Григорович писал о жизни самых несчастных и обездоленных русских. В общем, бэкграунд у Михаила Васильевича Ле-Дантю – просто фантастический.

М.Ле-Дантю. Жанровая сценка. Грузинский цикл

Когда началась война с Наполеоном, семейство Ле-Дантю вынуждено было бежать из Петербурга (как когда-то из Парижа) и обосновалось в Симбирске. Здесь Мария Петровна хотела создать французский пансион для благородных девиц, но не сложилось. Тогда она пошла простой гувернанткой в дом знатного помещика Ивашова, с чьим семейством потом породнилась, благодаря своей дочери Камилле.

Но как ни интересна история рода Ле-Дантю, все-таки ближе к делу: к творчеству  младшего поколения Ле-Дантю - художника Михаила Васильевича, которого упоминают всегда, когда речь идет о Нико Пиросманашвили. Именно с его легкой руки картины гениального тифлисского самородка попали сначала в Москву, потом  в Париж и далее – по всему миру.

Срок же жизни самого художника оказался до смешного коротким. В двадцать шесть лет (август 1917) он погиб в первой мировой войне, не дожив до октябрьского переворота два месяца. Произошла нелепость: не задетый ни единой пулей на передовой, прапорщик Чердынского полка погиб в поезде, попавшем под обстрел недалеко от города Хмельницкий, когда  уже возвращался, полный планов и надежд, домой.

Здесь он и был похоронен, правда, могила не сохранилась. Но даже такой короткой  жизни хватило, чтобы его имя навсегда осталось в истории русского искусства, хотя активная творческая  жизнь художника продолжалась всего пять лет. Михаилу Ле-Дантю посчастливилось увидеть и свою Землю Обетованную – Грузию, и реализовать свой талант, и вписать свою страницу в историю русского авангарда.

М.Ле-Дантю. Человек с лошадью. Грузинский цикл

Мальчик родился в Тверской губернии в селе Чижово, где  отбывал ссылку  его отец, земский врач В.В.Ле-Дантю. Но он вскоре умер, заразившись во время эпидемии холеры, и мать с малышом на руках вернулась в Петербург.

В восемнадцать лет Михаил окончил реальное училище, а через год поступил в Академию художеств, предварительно проучившись в знаменитой студии Ционглинского и Вернштейна. Рисовать он начал очень рано - с трех лет под влиянием матери, с которой художника связывали  до конца жизни очень нежные и теплые отношения.

Именно мать привила интерес юноши не только к рисованию, но и к эпистолярному жанру, благодаря чему в наследии Михаила Васильевича сохранилось  немало писем, и не только к матери, которой художник писал, даже когда они разлучались всего на несколько дней, но и к друзьям, и к невесте. Будучи на фронте, он жаловался, что друзья ему почти не пишут, а сам постоянно писал и всем регулярно отвечал. Вот одно из его писем с фронта (14.01.17), где он сообщает:

Автопортрет в военной форме

«Стоим в окопах, где следует, с кем полагается время от времени деремся, а больше гомерически лодырничаем. Не рисую я абсолютно ничего, если не считать этих несчастных декораций... очень похожих на писанные нами с тобой в блаженной памяти кинематографе, да еще кой-каких этюдов и портретов на предмет удовлетворения утробной жажды нашей публики в щекотании эстетическом.

Во избежание осложнений, это щекотание может производить лишь ощущения приятные. Хотя и так уж с эстрады заявлялось, что декорации написаны известным петербургским футуристом, но все же за них получена благодарность в приказе, на чем и можно поставить точку. Для себя работать хоть сколько-нибудь невозможно, так как я имел неосторожность помещаться в блиндаже посреди бивака и мимо все время циркулирует офицерство, считающее почему-то необходимым в него заглянуть...

Все это лишает меня возможноти не только работать, но и думать. Блиндаж наш назвал корчмой у большой дороги, и его трудно натопить из-за ежеминутно отворяющейся двери».

М.Ле-Дантю. Женский портрет

Учеба в традиционной Академии не  удовлетворяла его, он хотел нового, современного искусства, созвучного новому двадцатому веку. Отсюда его подражание французской живописи, интерес к древнему искусству, увлечение лубком, иконами, фресками, фольклором. Он часами просиживал в музее археологии.

Этот интерес сблизил художника  с группой бунтующей молодежи, лидером которой был неугомонный и яркий Михаил Ларионов. В конце концов,  Михаил Ле-Дантю уходит из Академии и едет в Москву для организации эпатажной выставки молодых художников «Ослиный хвост».

Полотна  молодых художников с  насыщенными фольклорной стилистикой и  яркими красками произвели фурор, но сразу после выставки он уезжает в Грузию, куда  его приглашает друг Кирилл Зданевич. Грузия покорила молодого художника: гостеприимством, яркими красками, самобытностью и под влиянием этих впечатлений он начинает писать свой знаменитый восточный цикл, в который вошли:

«Продавец мацони», «Запрягание буйволов», «Человек с лошадью», «Человек в пивной», «Буйволы», «Кожевенники на Куре», «Сазандар», «Грузинская пляска», «Счастливая Осетия».

М. Ле-Дантю. Портрет М.Фабри

В цикле  чувствуется  влияние искусства Нико Пиросмани, ставшего для него открытием. На свои скудные средства Ле-Дантю начинает покупать попадающиеся ему картины грузинского самородка, о личной встрече с которым он мечтает, но не случилось…

Скупать  картины Пиросманашвили продолжили братья Зданевичи, собравшие в конечном итоге  уникальную коллекцию картин примитивиста и прославившие его имя за границей Грузии. Четыре картины открытого им грузинского художника  Ле-Дантю привез с собой в Москву, где они приняли участие в очередной выставке молодых художников «Мишень» (1913).

Некоторые картины грузинского цикла Ле-Дантю  тоже приняли  участие в этой выставке.  Этот цикл, особенно картина «Сазандр», стал для Ле-Дантю прорывом в новое пространство, в котором есть и монументальность, и декоративность, и новое отношение ко времени. После этого цикла его стали сравнивать с поздним Пикассо.

М.Ле-Дантю. Композиция Восточный мотив

Единственная персональная выставка художника прошла весной 1915 года, за плгода до призыва на фронт. Здесь были собраны почти все его работы. После смерти друзья составили список работ мастера, в котором значилось восемьдесят картин, но к сегодняшнему дню сохранилось немногим более пятнадцати. Остальные сгинули и пропали в потоке времни.

Еще в 1953 году в Самарском музее его картины числились в категории не перспективных и не представляющих художественной ценности, а потому подлежащих уничтожению. Сохранились они чудом. Грузинскому циклу повезло, сохранилось два холста из пяти, которые сегодня находятся в Русском музее.

Центром серии, как и жизни художника занимает картина «Сазандр», на которой изображен музыкант, играющий на сазе, национальном инструменте. Фигура монументальна, развернута фронтально и словно была предназначена для стены. В  ней воплотилась мечта Михаила Ле-Дантю писать монументальные настенные фрески.

М.Ле-Дантю. Сазандр. Грузинский цикл

Тина Гай

Related posts

• Павел Филонов. Под знаком совести
• Выпавшие из контекста. Эдвард Мунк.
• Василий Кандинский
• Леон Кософф. Лондонская школа живописи
• Китайское девушки Се Чую
• Арт-календарь кота Заратустры
• Лондонская школа живописи. Фрейд
• Антонио Гауди. Архитектура правит в молчании
• Врангель. Талантливый дилетант
• Эгон Шиле. Любовь. Жизнь. Смерть